— Мне следует разбить это на куски и не начинать снова, пока я не пройду курс анатомии? — спросила она.
— Вы с ума сошли, — нетерпеливо сказал он. — Это хорошо, слишком хорошо, чтобы улучшать. Чертовски хорошо, и вам надо доделать скульптуру.
— Я хотела сделать это в мраморе.
— Ну нет. Мрамор оставьте для самых лучших вещей. Я дал вам высечь тот фонтан только для того, чтобы посмотреть, насколько вы с этим умеете обращаться. В один прекрасный день вы отбросите глину и уже не прикоснетесь к ней. Вы предназначены к ваянию, а не к лепке. Но вот это пойдет для бронзы. Я отошлю фигуру сам. И знаете что, я подам за вас заявку на конкурс. Я знаю одного типа, который хочет что-то в этом роде для больницы, построенной в честь его отца. Это подойдет. Я переговорю с ним.
Он обошел скульптуру, слегка посвистывая и покачивая своей медвежьей головой.
— Кое-что вам действительно удалось, — сказал он наконец с одобрением. — Вы, правда, сделали снимок деталей, но потом себя преодолели, и кое-что получилось. Эта женщина очень хороша тем, что смотрит вот так в сторону — это было умно с вашей стороны, вы поняли, что ей не надо смотреть ни на мужа, ни на ребенка. Боже мой, почти все люди сказали бы, что она должна смотреть на ребенка, идиоты!
Он натянул обтрепанную кепку аж до ушей.
— Рассчитывайте на то, что во вторник начнете работать с костями.
Через мгновение она услышала, как его автомобиль разбрасывает гравий по дороге.
* * *
Вечером она сказала Марку совершенно нормальным голосом:
— Сегодня тут был Дэвид Барнс, смотрел мои работы.
Они сидели рядом на широкой, прогнувшейся веранде. Это был такой же вечер, как любой другой, и она хотела, чтобы таким он и остался до конца.
— Что он говорил? — Голос Марка имел приятный, хотя немного холодный оттенок. Она подсела поближе и вложила ему в ладони свои руки.
— Он сказал, что это совсем неплохо. Но в действительности я очень мало умею. У меня нет знаний и опыта.
— Он слишком большой гордец! — воскликнул Марк. — Ты сделала их восхитительно! Мне бы снова хотелось па них посмотреть.
— Он сказал, что я только копирую тело, а не создаю.
— Что это за глупости он говорит? — проворчал Марк.
— Он хочет, чтобы во вторник я съездила в Нью-Йорк и начала понемногу изучать анатомию. Ты не был бы против? Я бы возвращалась до твоего прихода с работы.
В сумерках она слышала, как попыхивает трубка Марка. В конце концов он сказала:
— Знаешь, я хочу, чтобы ты делала все, что пожелаешь, но мне хотелось бы знать, понимает ли этот тип это.
— Я буду ездить всего лишь дважды в неделю, а Джейн между тем прекрасно позаботится о детях, — сказала она.