Когда они впервые открыли для себя этот «путь наверх», Розе было семь, а Брайану на полтора года больше.
Боже, как страшно было выбираться на площадку, висящую над пустотой! Подниматься по лестнице, конечно, тоже страшно, но уже не так. Если бы не Брайан, она сама никогда на подобное не отважилась бы. Но он и уговаривал, и подбадривал, и обещал, если Роза вдруг оступится, поймать ее на лету и спасти! Дважды на ее глазах он проделал этот путь один, чтобы убедить ее: ничего особенного тут нет. А лазил он, как самая настоящая обезьяна.
Как же она боялась! Даже сейчас, быстро карабкаясь по ступенькам вслед за Брайаном в рано наступивших сумерках, она не могла не вспоминать о том, как на верхотуре ветер рвал вельветовый свитер, доставшийся ей от Марии. Как этот ее свитер в конце концов раздувался, словно парус: то пузырился на животе, то стегал под коленками. Сердце Розы буквально проваливалось куда-то в живот, в голове крутилась мысль о бедном Джимми Сторелли — ей представлялось, как она летит кувырком вниз, а потом разбивается об асфальт, и звук при этом такой, будто разбилась не она, а арбуз, выпавший на полном ходу из грузовика.
На полпути она обычно замирала, чувствуя, что колени превратились в желе.
— Больше не могу, — начинала она жалобно скулить.
И тут до нее долетал голос Брайана:
— Как это не можешь? Можешь! Знаю, что можешь. Это же совсем нетрудно, Роза. А если сорвешься, обещаю: я подхвачу. Ну, не бойся…
Самое удивительное, что она ему верила. Знала: Брай действительно подхватит, если она оступится. В этом не было ни малейших сомнений. Разве он не приходил к ней на помощь в трудную минуту? Ей припомнилось, как он вел ее в подготовительную группу — в тот день Мария, разозлившись на Розины слезы, которые лились без остановки, бросила младшую сестренку посреди школьного двора. Брайан был тогда уже в третьем классе, но все равно он не побоялся насмешек товарищей, что возится с малолеткой. Он дал ей тогда мятный леденец и, взяв за руку, отвел в класс. Ах, как приятно было чувствовать свою руку в его!.. Поэтому-то, вися на высоте пяти этажей, окоченев от страха, Роза знала наверняка, что Брай не подведет и сдержит свое обещание, хотя прекрасно понимала: оступись она — и все будет кончено, потому что удержать ее он все-таки не сможет.
Сейчас, переступая через последнюю ступеньку лестницы, Роза с улыбкой вспоминала свои детские страхи. От слегка бугрившихся листов толя на крыше веяло теплом. Роза на секунду остановилась, чтобы дать глазам привыкнуть к оранжево-серым сумеркам. Вон там, между печной трубой и вентиляционной шахтой, их «форт». Тайное убежище, ведомое лишь им двоим. Странно, оказывается, все на месте, все как было! Они оборудовали свое гнездышко много лет назад, подобрав остатки строительного мусора, — тогда как раз по соседству строили жилой дом, и вокруг валялись обрезки фанеры, стекловата в рулонах, куски сухой штукатурки, листы старого пенопласта, рваная клеенка для ванной с розовыми морскими коньками. Боже, до чего изумился Брайан, когда она продемонстрировала разработанную ею систему, позволяющую поднять весь этот хлам наверх с помощью веревок и блоков. «Стройка» на крыше была целиком делом их рук, если не считать, впрочем, ящика с инструментами, на время позаимствованного ими у мистера Макклэнана. Роли были распределены весьма четко: Брайан выступал в качестве архитектора, держащего в голове общий план всего сооружения, она — как бы прораба, отвечающего за то, чтобы каждая дощечка находилась в строго вертикальном положении, прежде чем в нее будет вбит очередной гвоздь, и ни одной щели не осталось не законопаченной.