Она тут же почувствовала внезапную резкую боль, горячей волной обжегшую легкие. Потом наступило легкое головокружение, давшее ощущение невесомости. Рэйчел сделала вторую затяжку, затем третью. И тут все вокруг начало преображаться. Ей показалось, что лицо почему-то распухло, голова стала огромной и совершенно невесомой, словно воздушный шар, болтающийся на нитке. Мейсон сделался совсем маленьким, как будто она смотрела на него в перевернутый бинокль, да еще несфокусированный, в то время как все прочие предметы в номере, наоборот, виделись поразительно четко и ясно. Цвета и весь узор на персидском ковре были теперь необычайно яркими и переливающимися, меняясь на глазах, как в волшебном калейдоскопе. А золотые полосы на обоях искривлялись, как в комнате смеха, и бросались на нее со стен.
— Ну как самочувствие? — обрушился на Рэйчел голос Мейсона.
— Пока не могу определить. Но такого я еще не испытывала никогда. Как-то странно. Вроде я не я. Но в то же время я! — попыталась она определить свое состояние. — Все кругом какое-то странное. Как будто я его впервые в жизни вижу. Может, такое бывает с новорожденными, когда они только открывают глаза…
— Значит, балдеешь, — хрипловато хохотнул Мейсон, выдыхая изо рта дым.
Рэйчел, взяв сигаретку, опять затянулась, стараясь задержать дым подольше, как заядлый курильщик.
— Наверное. Но не только.
— Что значит «не только»?
— Ну не знаю, — уклонилась она от прямого ответа. — Есть еще много чего. — Рэйчел замялась, не решаясь сказать о том, что было у нее на уме. Это все равно что окатить Мейсона ведром холодной воды или, еще того хуже, заставить рассмеяться, обратив все в шутку. — Ты же знаешь мою мать. Так вот, она никак не может смириться с мыслью, что я стану врачом. И я сейчас как раз об этом подумала.
— Господи Иисусе! Ты все перепутала, — он уставился на нее налитыми кровью глазами, окуриваемый сладковатым дымом. — Еврейские красавицы выходят замуж за врачей, а не становятся ими!
Глаза Рэйчел сверкнули:
— Тоже мне умник нашелся! Пусть для тебя это звучит банально, но я действительно хочу помочь людям. Хочу, чтобы наш мир стал чуточку лучше.
— Правильно. Почему бы и нет? Ты и доктор Килдэйр.
Рэйчел в упор взглянула на Мейсона. Она была буквально очарована зелеными и золотистыми пятнышками, плававшими в радужной оболочке его насмешливых глаз.
— Когда это ты успел стать таким циничным?
В ответ Мейсон по обыкновению пожал плечами. Презрительная ухмылка исчезла, лицо стало серьезным.
— С тех пор как мы были детьми, утекло немало воды. Я много узнал. До меня доходят самые разные разговоры. Потом у нас в кампусе вовсю идет подготовка офицерского резерва, как будто мы не университет, а Вест-Пойнт. У моего старика есть приятель в Госдепе, и он говорит, что студентов скоро начнут призывать в армию и посылать в Индокитай. Господи Иисусе! Только бы я не стал одним из тех, кому «повезет».