Он поцеловал меня в лоб и пристально посмотрел мне в глаза.
— А ты сама как думаешь, это игра?
— Нет.
— Тогда в чем дело?
— Я боюсь.
— Чего?
— Не знаю.
— Это не ответ. Расскажи.
Я хотела сказать о том, что боюсь его, и о том, что испытала с ним, но когда мне так хорошо, язык не слушается меня, и я не могу выразить своих мыслей и ощущений.
— Понимаешь, у меня столько планов: в ближайшее время я начну учиться пению, через месяц — занятия в школе, я только что переехала и пытаюсь как-то во всем разобраться…
Он перебил меня:
— Хочешь кое-что знать? Встретив тебя, я запрещал себе думать о тебе. Месяц назад я решил, что должен приложить все силы, чтобы через год-другой начать свое дело. Тогда я дал себе слово, что, пока не разберусь с этим, не стану связываться ни с какими бабами…
— Надо же, Фрэнклин, и я решила то же самое!
— Ну и дела! Стало быть, мы лежим тут и убеждаем друг друга, что мы оба не можем?
— Не знаю.
— Ну а самой тебе как кажется?
— Сказать правду?
— Да, скажи правду, Зора.
— Мне кажется, будто я была в зимней спячке и вдруг появился ты и меня осветило солнце. Тут я поняла, что пришла весна. Я чувствую себя так, словно парю в воздухе. А ты?
— Я чувствую себя как человек, выигравший в лотерею. Такой ответ тебя устраивает?
— А ты уверен, что это не просто секс?
— Милая, я умею отличать хороший секс от настоящего чувства.
Хотя я всем сердцем готова была поверить ему и положиться на него, печаль не покидала меня. Мне хотелось убедиться в его искренности, и я решила открыться ему.
— Я боюсь, что если по-настоящему привяжусь к тебе и у нас ничего не выйдет, меня отбросит назад, к тому, с чего я начинала — к одиночеству и тоске.
— Ты уже привязалась, — сказал он, — так что не беспокойся об одиночестве.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Так я же с тобой и никуда не уйду, если только ты сама меня не попросишь об этом. Ты думала обо мне не меньше, чем я о тебе. Так к черту все эти игры. Разве не потому ты сбежала из дома вечером? Ты не хотела задыхаться здесь от этих мыслей, гадая, чувствую ли я к тебе то, что ты ко мне. Разве я не прав?
— Прав. — Зачем я не солгала? Почему не смогла солгать? Я слишком необдуманно открылась и позволила ему заглянуть себе в душу. Но что сделано, то сделано. Разве он не признался, что думал обо мне весь день?
— Расслабься, — сказал он и прижал мою голову к своей груди. Сначала сердце его бешено колотилось, но через минуту-другую, когда я, обхватив руками его шею, стала поглаживать ее, оно стало биться ровнее.
— Фрэнклин, чего же ты хочешь от меня? — Господи, ну что за идиотский вопрос!