«У него шея, как у индюка», — подумала она, а вслух сказала:
— С тех пор я выросла и теперь стала вашей женой. — Ее голос звучал по-прежнему невесело.
— Ты все еще ребенок, Лена. По крайней мере, для меня. Я и сам толком не знаю, зачем на тебе женился. А может, и знаю. Никакая другая девушка не пошла бы за меня. Все говорят, что мужчинам красота ни к чему, что внешность для них ничего не значит. Но я-то знаю, что это не так. Мне предложили тебя в жены. Сказали, что ты тоже из-за своего сумасбродного нрава вряд ли сможешь найти себе мужа. Вот и решили нас поженить. — Впервые Тоньино открывал ей душу.
— Да, вроде бы все так и случилось, — кивнула Лена, сбитая с толку кротким тоном мужа.
— Будь я богат, в такую ночь, как эта, повез бы тебя на север, во Фриули, в те места, где я воевал. Летом там воздух свежее. Ты смогла бы хорошо отдохнуть.
— Да что это вам в голову пришло, Тоньино? — удивилась она, различив в голосе мужа не только непривычную для себя ласку и заботу, но и горечь. Неужели и он такой же мечтатель, как и Спартак?
— По правде говоря, я и сам не знаю. Просто мне кажется, что ты могла бы найти себе партию получше. — Тоньино сверлил ее пристальным взглядом.
Лена вздрогнула. Эти глядящие в разные стороны глаза и уродливая вмятина на щеке наводили на нее ужас. Но в голосе его сквозила удивительная нежность. Сразу было видно, что он не привык говорить о себе, но старается изо всех сил, чтобы не казаться ей таким чужим.
— Все сегодня веселились. Кроме вас и меня, — грустно заметила Лена.
Тоньино горько усмехнулся.
— Я побывал на многих свадьбах. Гости веселятся, пируют, а молодые сидят с постными лицами, — согласился он.
Несколько минут они молчали, каждый думал о своем, ощущая медленное течение времени.
— А тебе идут очки, — вновь заговорил Тоньино. — Нет, серьезно, идут. Ты в них похожа на учительницу.
— Зачем вы мне говорите все эти комплименты? Я необразованная, вы же знаете! Меня забрали из школы, потому что я ничего не могла выучить. Теперь-то я понимаю, что это все из-за близорукости. Я не видела и не могла прочесть, что там учительница писала на доске. Вот были бы у меня очки еще тогда… — с сожалением вздохнула Лена.
«А с ним, оказывается, приятно поговорить», — подумала она.
— У меня есть одна книга, ее написал Эдмондо Де Амичис. Она называется «Сердце». Я ее читал, когда был в окопах, и много раз перечитывал потом, когда вернулся с войны. В ней много чудесных историй. Ты тоже можешь ее прочесть, если хочешь, — сказал Тоньино, поднимаясь из-за стола.
Он раскрыл дверцы буфета, дотянулся до самой верхней полки, достал из-за стопки тарелок томик в темном твердом переплете и торжественно протянул книгу Лене, словно доверяя ей сокровище.