— Добрый день, — ответил Алекс. Потом по-французски спросил: — Могу ли я поговорить с Большим Жаком?
— Я и есть Большой Жак, — пояснил он. — Что вам от меня угодно?
— Прошу налить мне виски и уделить несколько минут.
— Для чего? — спросил здоровяк, наливая виски.
— Может, поговорим наедине?
— Может, — откликнулся он с кислой миной. — Вы же видите, что я занят с друзьями.
— Могу подождать, — сказал Алекс, поднимая стаканчик.
— Вы по какому делу, месье?
— Я — адвокат.
— А, — с таинственным видом произнес Большой Жак и направился в дальний угол.
Алекс, потягивая виски, ожидал, когда он пошутит со своими клиентами. Вернувшись, он перегнулся через стойку:
— Ваше дело имеет отношение к закону, да? — тихо поинтересовался он.
— Не совсем. Это дело касается лично меня. Вы знали покойного месье Кроули?
— Все его здесь знали, — с беззаботным видом ответил Жак.
Алекс решил пойти ва-банк.
— Я познакомился с одной очаровательной девушкой, — доверительно, тихим голосом сообщил он ему. — Она только что вышла из монастыря. Она утверждает, что является его незаконнорожденной дочерью.
— А-а, — бесстрастно протянул Жак. — Месье Кроули был таким же мужиком, как и все мы, не так ли?
— Она никогда не видела своей матери. Знала только одного отца.
— А вам хочется узнать, куда именно бросил свое семя месье, правда?
— Этого хочет его дочь. Месье Вейль посоветовал мне обратиться к вам с просьбой, чтобы вы мне рассказали кое-что об одной молодой женщине по имени Коко.
— Коко? Ах, речь идет об этой! — Жак, получив чей-то сигнал, вновь отправился вдоль стойки. Вернувшись, он продолжил: — Значит, он сказал, чтобы я рассказал вам о Коко, да? Это было очень давно, месье. Моя жена сказала, что Коко забеременела, но что я понимаю в таких вещах?
— Это был ребенок Кроули?
— Откуда мне знать? Отца Коко прирезали, когда он выходил из моего бара, она не могла жить одна на этом острове, в своем дубровнике, поэтому мы взяли ее к себе. Потом к ней проявил интерес месье Кроули. Он сказал, что найдет ей хорошую семью, которая с радостью ее приютит. После того как он ее забрал отсюда, мы о ней ничего не слыхали.
Подняв стакан, Алекс отхлебнул глоток, чтобы успокоить возбужденные нервы. Он понимал, что кое-что ему удалось выяснить, но не был до конца уверен, захочет ли это все выслушать сама Орелия.
— Коко приехала сюда из индейской деревни?
— Нет! Ее мать была родом оттуда. Сама она жила на острове Наварро. Ее отец был баратарианцем — отвратительный человек. Я другого такого негодяя не видел за все свои шесть десятков лет. Но Коко, это было нечто! Она была настоящая девушка. Умела охотиться, ловить рыбу, да еще ставила этому разбойнику виски. А ему больше ничего и не нужно было.