У этого дьявола хватило нервов подмигнуть ей здоровым глазом. Клей? Подмигнул? Секунду она глядела на него, ничего не понимая. Она никогда не видела, чтобы Клей кому-нибудь подмигивал. Это не в его характере.
Клей усмехнулся, словно хорошо понимал, что выбил почву у нее из-под ног.
Бекки собралась с мыслями.
— Нет, Клей. — Она постаралась придать твердость голосу. — Мы найдем кого-нибудь ухаживать за тобой и…
— Мама, — встрял Джимми, — ты разве не хочешь, чтобы папа остался с нами?
Бекки посмотрела на его удивленное лицо. Клей привлек Джимми к себе.
— Правда, мама, неужели ты не хочешь, чтобы я остался с вами?
Он смотрел на нее поверх головы сына, и глаза его были несчастными, как у таксы.
Бекки открыла рот, но оттуда вырвался какой-то писк. Она была слишком ошеломлена, чтобы объяснять что-то сыну или поставить на место Клея. Все семь лет, что она его знала, им невозможно было управлять. Теперь он менялся прямо на глазах. Чем объясняется эта пугающая метаморфоза?
— Понимаю, что ты работаешь, — продолжил он в ответ на ее молчание, — но больших хлопот я не доставлю. А как только доктор разрешит мне встать на костыли, я буду помогать тебе по дому.
— Ты? — В ее голосе появились визгливые интонации. — Как это?
— Правда. — Он простодушно поглядел на нее, но в глазах его прыгали чертики. — Буду делать все, что нужно.
— На костылях? — Голос ее снова стал ровным.
Клей пожал плечами.
— Ну, тогда научусь вязать.
— Ты смеешься?
— Научусь, — повторил он, поднял ладони и покрутил ими, как будто предлагал проверить. — Ты ведь знаешь, что руками я умею делать все.
— Я имела в виду, что сама идея нелепа. Из нее ничего не выйдет. Ты шутишь, а я говорю серьезно.
— Никогда я не был так серьезен… — В его прямом и твердом взгляде появился оттенок вызова, и Бекки не могла игнорировать его. — И нет никаких оснований считать, что у нас ничего не получится. — Он перевел взгляд на Джимми, который смотрел то на одного, то на другого. — Зато у нас есть все основания сделать так, чтобы получилось!
Мурашки пробежали по телу Бекки: речь явно уже шла не о временном пребывании.
— Клей, — справилась она наконец с собой, хотя понимала, что путается и плохо формулирует свои мысли, — шишка у тебя на голове — это серьезная травма?
В его глазах уже не было вызова, он даже улыбнулся.
— Не настолько серьезная, чтобы у меня помутился рассудок. На самом деле сейчас все гораздо яснее, чем было до сих пор.
— Как сказать, — пробормотала Бекки. Клей не ответил. Он молча ждал, когда его воля сломит ее сопротивление. — Ты не имеешь права так поступать.