— То есть нравится смотреть, как я выхожу из себя, — сухо прокомментировала Бекки. — Но я все равно довольна, что ты останешься здесь и мы не услышим твоего мнения.
— Тем не менее я его выскажу. Надеюсь, ты устроишь мне демонстрацию мод, когда все разойдутся?
— Ты в своем уме? Ничего подобного не будет.
— Тогда ты сделаешь ошибку. А вдруг проскочит какой-нибудь старушечий фланелевый костюмчик? Он может не понравиться Барри.
— Ничего, Барри это переживет, — огрызнулась Бекки и направилась к гостям.
«Какое нахальство! — подумала она. — Клей Сондерс наглеет с каждым днем».
Последняя гостья ушла около десяти часов вечера. Мачеха и сестры помогли Бекки привести в порядок дом и убраться на кухне. Когда они ушли, Бекки осталась с коробками красивейших предметов женского туалета и со странным ощущением, что получила эти подарки обманным путем. Когда она разворачивала перед гостями очередной прелестный подарок, приятельницы ее шутили насчет того, понравится ли вещь Барри, но сама Бекки видела перед собой только лицо Клея.
Для очистки совести она позвонила Барри, но никто не ответил. Вероятно, отключил телефон и лег спать. Он ложился рано, потому что рано вставал, чтобы сделать пробежку. Бекки не стала ничего говорить на автоответчик, повесила трубку и направилась в свою комнату.
Мимо комнаты Клея Бекки шла на цыпочках. Он, должно быть, лежал в темноте без сна, прислушиваясь к ее шагам, потому что она сразу услышала его голос:
— Не желаешь показать мне что-нибудь, Бекки?
Вздохнув, она проигнорировала его слова и пошла к себе. Свертки она разложила на постели. Подойдя к двери, чтобы закрыть ее, Бекки услышала, как Клей ковыляет по коридору. Значит, он не лежал, а ожидал в темноте около двери, когда она пойдет мимо.
А вот и он. Костыли оставил у себя и проделал весь путь, прыгая на одной ноге и держась рукой за стену. Сейчас он стоял, раскинув руки и слегка касаясь дверного косяка, и балансировал на правой ноге. Темно-каштановые волосы были спутаны, а глаза казались заспанными, словно его только что разбудили, но Бекки-то знала, что это не так. Его выдавало насмешливое лицо, что Бекки отнесла на свой счет, и нахальная улыбка. Еще слава Богу, что он одет — на нем был бумажный спортивный свитер и обрезанные джинсы.
То, что она придала этому значение, показывало лишь, насколько она устала и плохо соображает. Готовясь к словесной баталии, Бекки бросила на Клея взгляд, в котором читалось желание поскорее от него отделаться.
— Тебе что-нибудь нужно, Клей?
— Только взглянуть, в чем ты будешь проводить на этот раз свой медовый месяц.