Затем Анжела повела мужа осматривать замок. Николас выразил удивление по поводу благоговейного ужаса, с каким встретили его появление поварята. Анжела тоже это заметила, но смогла дать этому только одно объяснение.
— Они, наверное, гадают, что собою представляет новый хозяин: такой же добрый, как Кретьен, или неприветливый, как Делигер, сурово с ними обходившийся.
Николас пообещал позаботиться впредь о том, чтобы Делигер не очень запугивал молодых слуг.
Позднее Николас вызвал каждого из шести человек, состоящих в охране замка, и побеседовал со всеми по отдельности, стремясь узнать их получше и составить представление, на что он и Анжела могут рассчитывать. В беседе он попытался расспросить о сквайрах, находившихся в замке. Трое рыцарей охарактеризовали молодых людей положительно, все трое служили в Уиндоме. Трое из Карлисли что-то недовольно пробурчали в ответ.
Когда люди из Карлисли вышли, Анжела призналась Николасу — между нею и стражей Уиндома существует большее взаимопонимание, чем с латниками из Карлисли.
Вечером, когда Кейт и Нелл принесли скатерти, собираясь накрывать главный стол к ужину, двое мальчишек-сквайров тоже вошли в зал. Николас пристально наблюдал за ними, хотя любезно и с улыбкой ответил на их приветствие. Они чувствовали на себе взгляд хозяина и старались как можно лучше справляться со своими обязанностями, искоса бросая настороженные взгляды на внушительную фигуру нового лорда.
Позднее, когда все сидели за ужином, Николас наполнил кубок Анжелы пряным вином и наклонился к ее уху.
— Расскажите подробнее о тех поварятах. Когда они появились в замке?
— За две недели до смерти Кретьена. Они двоюродные братья, родом из графства Херефорд. Их отцы служили у Кретьена и участвовали в крестовых походах короля Ричарда Львиное Сердце.
— Как их зовут?
За время знакомства Анжела упустила из виду это обстоятельство и не назвала имен ребят.
— Блондин — Джил Ландовер, а рыжий — Джек Пеллетьер. Их матери…
— Сестры. Да, я знаю их отцов, — заметив вопросительный взгляд Анжелы, Николас добавил: — Достойны похвалы те, кто борется за справедливость, как за Святую Землю. Отец Джила чуть не умер под Антиохией. Сейчас ему должно быть около шестидесяти пяти. Моему отцу исполнилось бы столько же…
Он предался горестным воспоминаниям.
Анжела положила руку ему на плечо, от него исходило тепло, окутавшее ее горячей волной. Он накрыл ее руку своей и погладил обручальное кольцо на ее пальце.
— Когда умер ваш отец?
— Мне стукнуло тринадцать лет, я как раз собирался жениться. — Он тяжело вздохнул. — Семнадцать лет тому назад, но я все еще его помню. Он был добрым человеком. Черноглазым, темноволосым. Мне казалось, таким голосом, как у него, должен говорить сам Господь Бог. А какое щедрое сердце! И огромного роста, выше меня. — В глазах Николаса блестели слезы. — Знаю, в это трудно поверить, но я говорю чистую правду. Мы, Сент С… — он осекся, придя в ужас от собственной болтливости.