— А я умею и готовлю. Правда, по большей части кубинские блюда.
Девушка склонила голову набок, изучая собеседника. Имела ли она хоть малейшее представление о том, как сексуально и притягательно выглядит, задумался Джо.
— Светлые волосы и голубые глаза. Знаешь, ты как-то не очень вписываешься в мои представления о кубинцах.
— В жилах моего отца не течет кровь «латинос», но зато его приемные родители были с Кубы.
— Я этого не знала.
— Откуда тебе знать? Джош никогда не был поклонником семейных традиций или семьи, или вообще чего бы то ни было, кроме себя.
— И все же его любят.
Обманчивое чувство легкости и спокойствия испарилось, и все мускулы в теле мужчины напряглись. Отдаленно удивившись тому, что способен разомкнуть челюсти и заговорить, он отрывисто спросил:
— А ты?
Лиз быстро посмотрела на Джо, и ее глаза удивленно расширились.
— Я?! Люблю Джоша?!
— Ты долго с ним была. — В его голосе отчетливо прозвучали обвиняющие нотки, но Джо ничего не смог с собой поделать. — Ты же должна была чувствовать что-то, я не знаю… Серьезное. Значительное.
— Все было… сложно. Запутанно.
Его смешок был коротким и жестким.
— Если дело касается Джоша, все становится сложным и запутанным.
Ее собственный смех был полон сожаления.
— С тобой тоже непросто.
— Разумеется. Что видишь, то и получаешь.
У Лиз было такое выражение лица, словно ей хотелось получить кое-что прямо сейчас. Вот и отлично. Если бы только ему хотелось отдельных неприличных вещей, если бы он один словно горел в огне каждый раз, когда они оказываются рядом или касаются друг друга, несправедливость жизни проявилась бы во всей красе.
Элизабет подскочила к краю крыльца, навострив уши. Крылья ее носа затрепетали. Через мгновение к ней присоединился Медвежонок, фыркнув, напряженно глядя в сгущающиеся тени. Лиз наблюдала за собаками с легкой улыбкой.
— Скажи-ка, у тебя что, пропала подушка?
— Ага. С постели. Лучшая из всех, на которых мне доводилось спать. Полагаю, это дело зубов Элизабет. Знаешь, у нее в глазах появляется вызывающее выражение, если она что-то натворила. Наверное, почуяла на подушке мой запах и решила ее стащить и уничтожить.
— Наталия обещала ее заменить…
— Нет, я спрошу маму, где она ее купила… — Джо резко замолчал. Ему не хотелось обсуждать с Лиз свою семью — он не мог доверять ей.
После долгой паузы девушка произнесла:
— Я не люблю его.
Джо затопило чувство облегчения, напряжение сразу же покинуло мышцы. Оно успело стать таким знакомым, что Джо заметил этот камень только тогда, когда он упал с его плеч. Мужчина говорил себе, что ему все равно, не имеет никакого значения, была ли Лиз до сих пор влюблена в Джоша или нет, но, в отличие от своего брата, Джо врать не умел. Ему не было все равно.