Лейтенант приносит три котелка с перловой кашей. Терпеть не могу перловку, зато каша с мясом и соли в самый раз. Быстро наворачиваем перловку, и я несу котелки обратно на кухню. Когда возвращаюсь, Костромитин ползает по упорам, проверяя уровни, Петрович блаженно курит, сидя на повозке.
— Петрович, подъем. Щель копать будем.
— Какую щель? — удивляется Петрович.
— Половую, блин.
— ?!
Мой тонкий юмор пролетает мимо головы водителя, для него половая щель — это щель в полу между досками, и никак иначе. А при чем здесь блины, он вообще не понял. Приходится объяснить, что такое щель и для чего она нужна на огневой позиции. Опять копаем.
Как только заканчиваем копать, Костромитин отзывает меня в сторону.
— Думаешь, завтра сунутся?
— Непременно, товарищ лейтенант.
— Я тоже так думаю, — говорит лейтенант и тут же подкидывает очередной вопрос: — А почему ты немцев фрицами называл?
— Одно из наиболее распространенных у них имен. Да какая разница, фрицы, гансы, иоганны или адольфы. Один черт.
— Тоже правильно, — соглашается Костромитин. — А в армии, говоришь, не служил?
— Не служил, товарищ лейтенант.
— И из пушки раньше не стрелял?
— Не стрелял.
— И документы у тебя сгорели?
— Сгорели.
Лейтенант держит паузу, видимо, ждет, что я продолжу, но я молчу. Наконец он не выдерживает.
— Орудие отгоризонтировать штука нехитрая. Я даже готов поверить, что с механизмами наводки и установками прицела ты за десять секунд разобрался, все-таки человек с высшим образованием. Но из пушки ты раньше стрелял или, по крайней мере, на огневой позиции раньше был. Новобранцы первого выстрела всегда боятся, а ты даже ухом не повел. По этому поводу ничего сказать не хочешь?
— Не хочу, товарищ лейтенант.
Я упираюсь в свою версию, и отступать от нее не намерен. Костромитин это понимает.
— Ну ладно. Кстати, ты на барабане углов какую дальность выставлял?
— Восемьсот.
— Восемьсот — это дальность прямого выстрела, на восемьсот метров и меньше стрельба ведется с постоянной установкой прицела — шесть. А вообще ставится дальность до цели в гектометрах минус единица.
— Значит, фактически прицел стоял на девятьсот метров, а танк был еще дальше.
— Нет, просто стреляли снизу вверх, поэтому первый снаряд лег с недолетом.
— Спасибо за науку, товарищ лейтенант.
— Пожалуйста. Завтра посмотрим, пошла ли она тебе впрок.
Интересно, что он себе нафантазировал. Что я у белых в артиллерии служил? Или в лагере по пятьдесят восьмой сидел, а после начала войны сбежал? Отсюда и отсутствие блатных наколок, и отсутствие документов. А с артиллерией я мог и раньше познакомиться. Ладно, сейчас это неважно. Важно, сдаст меня лейтенант куда надо или нет.