— Если такой сторонник газавата, то почему за ворота ночью не вышел?
Вот с организовавшимся на месте правительством города и заключили соглашение о разрешении всем желающим уйти в Анатолию. Точнее, отплыть. В Золотом Роге оставалось достаточно много судёнышек и лодок, даже кораблей, на которых желающих, не обыскивая, договорились переправлять горожан на север, высаживая на восточном берегу Босфора.
Для профилактики наглотавшись с вечера лекарств, спал Москаль-чародей хорошо. Вроде бы снилось что-то, но не запомнилось, в поту просыпаться не пришлось. Уже утром к выходу на режим активности начал подталкивать хозяина мочевой пузырь. Однако, вымотанный вчерашними хлопотами и треволнениями организм требовал продолжения отдыха, небезосновательно подозревая, что стоит только встать для отлива, как найдётся тут же масса дел и забот препятствующих возвращению ко сну. В результате этого противоборства завис между сном и бодрствованием в дремоте.
Органы чувств уже реагировали на окружающий мир. Слышался плеск волн, чувствовался кожей лица влажный, с характерным запахом, ветер с моря. Мышцы протестовали против слишком долгого лежания в сетке гамака. Мысли лениво и медленно текли, то затухая совсем — при обвале в сон, то активизируясь от вредительской деятельности мочевого пузыря.
Вероятно, именно сочетание гамака и моря подвигло мозг попаданца посчитать, что он находится на пикнике с приятелями в двадцать первом веке, тем более что изредка обоняние доносило запах нефтепродуктов (заливать нефтью поле боя начали ещё вчера). Поэтому долг его не звал продолжить труды праведные. Ведь если просыпаешься на морском берегу, то значит, что находишься на отдыхе, можно поваляться в приятном безделье.
Вышибли из приятной дремоты Аркадия вороны, в огромном числе прилетевшие с восходом солнца и разкаркавшиеся от возмущения, что им не дают продолжить вчерашнее пиршество.
«Блин горелый! Откуда на побережье вороны? Здесь же всегда чайки доминировали, птицы более крупные, сильные и наглые[24]. Вот чёртовы динозавры[25]! И чего они с остальными сородичами не вымерли?»
Частые ружейные выстрелы в сочетании с резким усилением птичьих воплей окончательно похоронили надежды на продолжение сна. А вид Стамбула без Босфорского моста и небоскрёбов, огромная стая падальщиков (вороны среди них были просто наиболее громкоголосы), высоко кружащая невдалеке из-за стрельбы по ней из дробовиков, помогли осознать время и место происходящего. Во избежание переноса заражённых блох пернатыми, Москаль-чародей вчера сам приказал отгонять потребителей мертвечины с поля боя.