«Курение здесь придётся прекратить, всё же до полного выздоровления, если оно состоится вообще, мне далеко. А янычар в своих тряпках выделяется на фоне атаманов в походных обносках, как фазан среди ворон. Впрочем, нет, не ворон, будем справедливы к товарищам, соколов. Те как раз совсем неброское оперение имеют и такие же хищные повадки. Кстати, забавно то, что я, хоть и великий организатор текстильных мануфактур, под страхом расстрела определить страну производителя сукна не смогу, а Мария наверняка бы её назвала. Может и город добавила. Вот кого бы назначить министром лёгкой промышленности, но кто тогда за нашими детьми смотреть будет?»
Появившегося в каземате колдуна заметили быстро — ждали ведь. Все присутствующие встали, многие встретили его появление радостными выкриками. На лицах, которые Аркадий успел рассмотреть, ему не удалось выглядеть ни малейших следов разочарования своим быстрым возвращением. Хотя… он тут же вспомнил, что это не только бандитские вожаки, но и опытные политики. Чего-чего, а показывать чувства, которых не испытывают и прятать те, что рвутся из души им не привыкать.
— Всех приветствую! — одновременно со словами, подсмотренным у какого-то из политиков — поднятыми над головой сцепленными кистями рук — он поздоровался с присутствующими. Хотел было попросить всех прекратить курить, но в последний момент передумал. Слабый не может руководить сильными, не стоит давать повод усомниться в величии Москаля-чародея.
Янычар, вставший вместе со всеми, протиснулся между атаманами и, подойдя вплотную, произнёс: — У вас продаётся славянский шкаф? — Одновременно показывая на ладони небольшую шёлковую тряпочку с вышитыми на ней красными нитками ятаганами. Не получившими ещё распространения и отсутствовавшими в армии Гиреев.
Аркадий постоял несколько мгновений, смакуя ситуацию. Пусть слова прозвучали с акцентом. Увы, увы, никто больше вокруг оценить её не мог. К величайшему сожалению, янычар не был ещё одним попаданцем, он произнёс то, что придумал и передал через связных сам Москаль-чародей. Кстати, не существовавший в природе на момент передачи пароля славянский шкаф, уже второй год производился на мебельной мануфактуре в Киеве, одним из совладельцев которой был знаменитый колдун. Выпуск мебели по идеям из будущего сдерживался только отсутствием достаточного количества просушенной древесины, ставшей на Малой Руси, о Доне говорить нечего, жутким дефицитом. Стремительно развившееся кораблестроение тоже ведь потребляло её в огромных — по сравнению с прежними — масштабах. Конкуренты, чихать хотевшие на авторское право, поспешили сорвать куш, лепя мебель из сырого материала, и обожглись. Из-за высокой стоимости, приобретали шкафы, комоды и буфеты люди влиятельные, быстрый выход покупок из строя — вплоть до разваливания — нешуточно их расстраивал. С печальными для бракоделов последствиями.