— Итак, Жарьер, решено: я передаю вам свою любовницу.
Г-н де Жарьер уронил монокль и наклонил свой голый череп.
— А вам, Пюифон, свою квартиру. Все-таки лучше, чем колесить в карете с дамой под вуалью. Вы знаете адрес. Консьержка передаст вам ключ. Контракт на три года. Деньги заплачены вперед. До свидания. Я бегу. — И г-н Бельфран со шляпой на голове, с портфелем под мышкой и тростью в руке скрылся в глубине коридора.
— Славный малый, этот Бельфран! — воскликнул Антуан.
— Да, славный малый, — поддержал его г-н де Жарьер, вставляя монокль и раскрывая Готский альманах, с помощью которого он развлекался составлением списка незамужних княжон всей Европы.
Г-н де Пюифон в тот же самый день посетил квартиру Бельфрана, роскошный и удобный нижний этаж на улице Монтень. Рыжие волосы г-жи Бриньян будут очень хороши на большой подушке тонкого полотна. Завтра она станет его любовницей. Он сделал довольное и горделивое движение. Он получил от нее то, что хотел. Открытая карета проезжала по Елисейским полям. Г-н де Пюифон велел остановиться на углу улицы Пьера-Шарона. Он хотел повидаться с г-ном де Серпиньи и с г-ном де Бокенкуром, чтобы сообщить им о своем успехе. Г-жа Бриньян бросила ему вслед:
— Завтра, в двенадцать.
Он оглянулся. Она посылала ему воздушный поцелуй.
— Завтра, завтра, — повторял он себе, помахивая тросточкой.
Завтрашний день — четверг, и как раз завтра — похороны князя де Берсенэ. Г-н де Пюифон сделал жест, выражающий досаду. В городе много говорили о смерти князя. Вместе с ним исчезал последний отпрыск знаменитого рода. Газеты приводили исторические справки, в частности вспоминали кардинала де Берсенэ, соперника кардиналов де Тансена и де Берни по части любовных похождений и стишков. Г-н де Пюифон желал бы, чтобы его видели на похоронах. Коллега его, г-н де Жарьер, целый день держал на своем письменном столе распечатанное пригласительное письмо. Он проверял упоминающиеся в нем фамилии по Готскому альманаху. Что делать — придется пожертвовать князем де Берсенэ для г-жи Бриньян.
Князя де Берсенэ, всю свою жизнь любившего простоту и скромность и меньше всех кичившегося своим происхождением и титулом, предали земле с большой помпой. Его далекие родственники, проявлявшие благоразумную бережливость по части обеспечения непритязательного и милого старика скромной пожизненной пенсией, пожелали достойным образом почтить по крайней мере его смерть. Церковь украсили геральдическими драпировками рода. Катафалк смотрелся солидно и величественно. На нем, имевшем шесть метров высоты и украшенном султанами, совсем потерялся маленький гроб с усопшим. По бокам катафалка горели синеватым пламенем светильники. Алтарь украсили множеством зажженных лампад. Певчие наполняли своды заунывными песнопениями под аккомпанемент органа. На церемонии присутствовали все самые дальние родственники г-на де Берсенэ. Ожесточенные споры по поводу установления старшинства остались позади. Теперь на лицах выражалось самое искреннее удовольствие от возможности засвидетельствовать свои родственные связи со столь именитым человеком.