— Тогда… если этот — восемь (несколько непонятных слов)… ну не больше десяти (те же непонятные слова), то с ровными гранями… если очень ровными… сорок (те же непонятные слова)… нет, пожалуй, все восемьдесят (переключается на самый жалостливый тон)… а посмотреть можно?
Вот это по-настоящему интересная информация. Потенциально, увы. Если действительно полировка граней дает некий положительный эффект, с численным (лучше денежным) эквивалентом, то это может предоставить мне шанс. Уж чего-чего, а полировать я умею. Для любого металловеда это дело распривычное. Внедрение, конечно, тормознется абразивами (их отсутствием, если быть точным), но это решаемо. Но все сказанное лишь при условии, что положительный эффект есть. Как проверить? Да проще некуда: изготовить такой кристалл и попытаться его продать. Продать — а цены я знаю? А кому продавать? Полцарства за подробную инфу!!!
— Кристалл цена?
— Зависит от кристалла.
— Вот такой. Цена? — тычу пальцем на бледно-розовый кристалл, бывшую собственность Сарат-ира.
— Сам кристалл — двенадцать сребреников. И еще добавка за оправу.
— Оправа увеличить силу?
— Без кристалла не работает.
— Оправа запасать силу?
— Без кристалла не работает.
— Тогда зачем оправа?
— Удобнее, — легкое колебание, — работать.
Показываю часть кристаллов из моих запасов:
— Какие дорогие, какие нет?
Мой без малого напарник (эх, если бы удалась задумка с полировкой — он и в самом деле стал напарником!) без колебаний указывает на красный гранат как самый дорогой («Этот — не меньше двадцати пяти сребреников»), отставляет в сторону непрозрачные кристаллы, которые я так и не мог распознать («Эти по два сребреника, и то грабеж»). Слово «грабеж» мне представилось тогда адекватным переводом, хотя более точно смысл передавало нечто вроде «действие, недостойное добродетельного человека». Я успел еще подумать, что наставник явно неплохо разбирается в кристаллах, как тот испортил все впечатление.
— Это, — задумчиво вертит в руках кристалл пирита, — даже и не знаю, я о таких лишь слыхал. Сам больше трех сребреников не дал бы, но знатоки, возможно, оценят выше.
— Это, — в руке горстка осколков прозрачного кварца, а на лице явно читается презрение к косорукости добытчика, — испорчено безнадежно. За все вместе наивысшая цена — один сребреник и шесть медяков. Очень трудно сделать что-то хорошее из таких кристаллов. — Речь была куда эмоциональнее, но тогда я этого перевести не смог.
— Этот, — тычет в зеленый гранат, — можно хорошо продать лишь магу жизни. Другие не купят. Цену не скажу, сам не знаю.