— Ну же, дядя Майкл!
Он прекратил хождение и посмотрел на нее:
— Я приехал, чтобы занять денег — довольно большую сумму.
Джорджина так и села.
— Но почему? Что ты собираешься делать с ними в Ирландии?
— Мне представилась возможность принять участие в одном деле, связанном с племенным заводом, Джорджина, о чем я давно мечтал. Ты же знаешь, как я люблю все, что связано с лошадьми, и я верну тебе все до цента, честное мое слово. Эта ферма — стоящее предложение, я докажу тебе это, все, что нужно, это капитал, и тогда она будет самой лучшей во всей Ирландии. Мне нужна твоя помощь, Джорджина! Я наконец смогу заняться тем делом, которое всегда меня привлекало, да и смогу обеспечить свою старость. Поможешь мне, одолжишь мне денег? Бог свидетель, у тебя ведь есть капитал!
— О, если бы, дядя Майкл, — расстроенное лицо Джорджины как в зеркале отражало ее призыв к пониманию. — Мне ужасно жаль, но об этом не может быть и речи. Мои деньги полностью вложены в фирму, ты же знаешь.
Он выглядел удрученно.
— А как с теми деньгами, что тебе оставила в наследство моя мать? Как я понимаю, ты ведь можешь ими распоряжаться?
Джорджина встала перед выбором. Она отчаянно хотела помочь ему, но в то же время он ни в коем случае не должен был узнать, на что пошли эти деньги.
— Я, к сожалению, не смогу тебе объяснить, — сказала она решительно. — Ты должен поверить мне на слово — я не могу помочь тебе.
Внезапно он склонился над ней и рассмеялся прямо в ее изумленное лицо.
— Нет, ты не можешь объяснить ничего, ты, озорница, потому что вложила все до последнего доллара, какие только у тебя есть, в Керри, не так ли?
— Откуда тебе это известно? Что это значит? — заикаясь, воскликнула она.
— Я давно это подозревал, — триумфально заявил Майкл, — но даже при всей моей уверенности мне нужно было подтверждение. Ты меня очень расстроила тем, как ты покинула Орлиную гору, но теперь, думаю, я начал кое-что понимать…
Он смутил ее тем, что внезапно остановился на середине фразы и переменил тему разговора.
— Ты поступила превосходно, милочка, — сказал он ей хрипло, — и я горжусь тобой.
— Ты обманул меня! — возмутилась Джорджина. — Как ты мог!..
На лице Майкла возникло выражение такого искреннего раскаяния, что она смягчилась.
— Ну что же, хорошо, я полагаю, что говорить об этом хватит, но обещай мне, — она схватила его за лацканы пиджака и встряхнула самым серьезным образом, — обещай мне, что никогда не расскажешь ни единой душе про свое открытие!
Он лизнул указательный палец и провел им по горлу:
— Никогда, — торжественно поклялся он.