Заручившись согласием Михаила Федоровича, отца Натали князь Елецкий и Наталья обвенчались в воскресенье в небольшой церквушке, расположенной в живописном месте на окраине Тифлиса. Церемония прошла весьма скромно, в присутствии немногочисленных гостей и двух шаферов из числа полковых офицеров. В качестве свадебного подарка барон Розен и его жена пригласили Ника с молодой женой и других офицеров из числа командования к себе на обед по случаю знаменательного события.
Апартаменты Ника в Тифлисе были не в пример скромнее его Петербургской квартиры. К тому же за те две недели, что прошли после его возвращения, ему не удалось снять ничего более приличного. Подъехав к дому, где располагалась его жилье, Николай хотел было на руках внести молодую супругу через порог, но Наталья, будучи дочерью врача и хорошо знавшая о характере его ранений, не позволила ему сделать. На столе в спальне стояла бутылка шампанского, бокалы и блюдо с фруктами. Денщик Елецкого Никифор, так и не уехавший из Тифлиса, после получения известий о его смерти, позаботился обо все, а сам отправился в местный кабачок выпить за здоровье молодых кахетинского вина, к которому успел пристраститься за время службы князя на Кавказе.
Нику вспомнилась другая ночь. Также стояло на столе шампанское и горели свечи в подсвечнике. Он вспомни, как целовал нежные губы, гладил белокурые локоны, отливавшие серебром, как дрожали руки, когда расстегивал крючки на ее платье. Боль стиснула сердце. Ее больше нет, так к чему терзать себя этими воспоминаниями, да еще в такую ночь, которая по праву принадлежит другой женщине. Пытаясь освободиться от этих воспоминаний, он улыбнулся своей жене, подошел к столу и разлил вино по бокалам.
- За Вас, Натали! – поднял он свой бокал. – За то, что я встретил Вас в этой глуши.
- А я хочу выпить, за Вас, Ваше сиятельство, - ответила она. – Я люблю Вас, Ник, и всегда буду любить.
Николай проснулся на рассвете. Растрепанная русая макушка Наташи покоилась на его плече. Где-то за дверьми спальни были слышны шаги Никифора. Осторожно поднявшись с постели, чтобы не разбудить жену, Ник тихо оделся и вышел из комнаты.
Выйдя на балкон, Елецкий подставил лицо первым утренним лучам солнца. Снова мысли о Катрин не давали ему покоя. Как долго ты будешь терзать меня, - тряхнул он головой. Даже ночью занимаясь любовью с Натали, он представлял ее в своих объятьях. Господи! Да что же это за наказание такое?! Даже мертвая ты мне покоя не даешь! – разозлился он. Николай подумал о жене. Может, потому и выбрал он Наталью, что она чем-то напомнила ему Катерину. Но все же это не она, - шептал внутренний голос. И пусть ему приятно было ласкать свою жену, той сводящей с ума страсти, в ее объятьях он не испытал.