— И тебя ни разу не посадили?
— А что толку сажать меня в клетку? Разве меня там удержишь? — Фрэнк поглядел на пустой бокал. — Что-то в горле пересохло…
«Если этот тип не уйдет, — злился Антон, — считай, вечер пропал. Черт бы побрал этого Фрэнка, мог бы наливаться спиртным и в другом месте».
Качалин наполнил бокал и подвинул ближе к старику. Тот осушил его залпом, крякнул от удовольствия и достал дешевую сигару, откусил и выплюнул на пол кончик, прикурил от зажигалки. «Похоже, этот Фрэнк не привык церемониться, — все больше раздражался Антон. — Для него просто не существует окружающих, поступает так, как ему удобно.»
Фрэнк заметно захмелел, теперь его только бульдозером можно было сковырнуть со стула. Антону даже выпивка не помогла, сидел как деревянный, жалел пропавший вечер, безнадежно испорченный явившимся неизвестно откуда Фрэнком.
Элис заметила муки Антона и наклонилась к старому знакомому.
— Знаешь, Фрэнк, мы пришли отдохнуть. И хотели бы посидеть вдвоем.
— Ты обиделась, детка? — встрепенулся тот. — Ладно, я уже ухожу. — Он поднялся и напутствовал Антона: — Прошу тебя, парень, не обижай ее. Считай, тебе крепко повезло, что Фрэнк — старая развалина, а то бы пьяница никому не позволил ласкать свою пташку. — Он помахал сигарой и направился в бар, чтобы добрать недостающие градусы.
Элис, проводив Фрэнка печальной улыбкой, как близкого, но невезучего родственника, сказала, словно оправдываясь:
— Он неплохой парень, но иногда бывает чересчур назойлив.
— Я это заметил, — согласился Антон. — Давай оставим Фрэнка на поруки его ангела-хранителя, а сами выпьем немного шампанского. Ты не против?
— Конечно, Энтони.
— Вот и отлично.
Они сдвинули фужеры, Элис пригубила янтарный напиток, пристально глядя на улыбающегося Антона.
— Я хочу, чтобы ты всегда был таким, — тихо произнесла она.
Он пожал плечами.
— А что ты углядела во мне такое, с чем не хотела бы расставаться?
— Мне кажется, ты настоящий мужчина. С тобой спокойно, надежно…
— Не знаю, гожусь ли я для отведенной тобой роли… — Он усмехнулся. — Но все равно, спасибо за откровенность. Меня очень тронули твои слова.
Антон слегка сжал ее руку.
— Только не пытайся усыпить мою бдительность, — предупредила Элис. — Учти, Энтони, доступной я никогда не была. И не стану. Пойду с мужчиной лишь в том случае, если выберу его сама.
Антон, поглаживая ее руку, уточнил:
— Меня, надо полагать, ты еще не выбрала, раз предупреждаешь.
— У меня есть принцип, Энтони: все, чего добивается человек, должно приходить к нему через мозоли, преодоление. Иначе цена достижения будет мизерной.