В ответ Сайрус иронично усмехнулся, и она почувствовала боль и тоску.
— Давай с тобой как-нибудь неспешно и обстоятельно поговорим на эту тему, хорошо? Но не сейчас. Иди в дом.
— Почему? Я прошу тебя! У меня не часто возникает потребность в дружеской и конструктивной критике.
— Уйдешь ты отсюда или нет?! Симмонсы уже здесь. Иди выпей чашечку кофе с Тэа.
На этот раз Джина послушалась. Она прошла в дом, а потом в свою комнату. Причесала волосы, смазала лосьоном горящее лицо и подкрасила губы. Да, к ней пришла любовь. Ее первая любовь, и она очень боялась, что последняя!
Скрывавшаяся за пушистыми переплетающимися акациями Розовая Лагуна была очень красивым местом. Здесь всегда было множество птиц и бабочек, а воду украшали гирлянды водяных лилий, давших лагуне название. Прохладный растительный мир был полон пастельных тонов, легких, нежных и даже прозрачных. И так много зелени! «Да за целую жизнь будет трудно уловить все оттенки этих светлых красок», — подумала Джина. Недели летели незаметно, и каждый день был обманчиво спокоен. Она всерьез занялась эскизами и лучшие отсылала Делии Хант для серии книжек о Коке-коале.
Большинство зарисовок передавали неповторимое очарование этого края. Она сделала очень много рисунков диких животных, стараясь запечатлеть их хладнокровное достоинство, мягкие лапы и настороженные уши. Делия даже не подозревала, сколько же Джина охотилась и выслеживала подходящий объект, чтобы зарисовать, прежде чем он ускользнет в тень. Она рисовала всевозможных птичек, начиная с крохотного малинового чекана и кончая огромным орлом. Буквально в двух шагах от дома Джина нашла столько удачных объектов для зарисовок, что ей хватало работы с утра до вечера, благо она рисовала с огромным увлечением и радостью.
В это тихое жаркое утро она отложила свой альбом и повернулась к Бэкки, сидящей словно маленькая королева с венком из желтых цветов на голове.
— Ты как, моя радость, хорошо проводишь время?
Бэкки кивнула и взглянула на нее большущими ясными глазами, похожими на золотистые ирисы. Она улыбнулась, и Джина почувствовала, что сердце ее переворачивается от этой задумчиво-грустной улыбки. Она взяла детскую ручонку, поглаживая нежные хрупкие пальчики.
— Однажды, моя маленькая подружка, ты будешь сидеть рядом со мной и болтать, и петь, прямо как эти пташки сейчас. Ты мне скажешь: «Джина, научи меня рисовать игуану». И случится это очень скоро. Я знаю. А что, может быть, даже сегодня!
Бэкки, как котенок, потерлась личиком о плечо Джины, завороженная мягким нежным голосом. Она раскрыла ротик как маленькая птичка, очень старалась — но ни один звук не вышел оттуда! В ее маленьком личике, как в зеркале, отражались печаль и смирение. Джина крепко обняла малышку.