(курсив мой. – И.М .)» [424] .
Другой важнейшей причиной продажи называлось стремление избежать столкновений с Соединенными Штатами и «упрочить доброе согласие» между двумя государствами. Однако, если следовать здравому смыслу, совершив такое благодеяние, как сохранение единства и независимости США, Россия скорее сама имела моральное право «попросить» себе какой-нибудь американский штат, но произошло обратное: в то время, как американцы, еще не оправившиеся от гражданской войны, превозносят Россию за «бескорыстную и твердую дружбу в моменты тяжелых испытаний» и клянутся ей в вечной верности, мы ни с того ни с сего уступаем им свои территории, чтобы добиться «доброго согласия». А потому вполне очевидно, что и внешнеполитические официальные причины продажи Аляски несостоятельны.
Забыв святой купеческий принцип «денежки вперед», составители договора о продаже Аляски при всей своей торопливости предусмотрели десятимесячную отсрочку в уплате денег. В начале июля 1867 года президент США Э. Джонсон направил договор Конгрессу для принятия решений по расчету с Россией. Но если ранее договор прошел на «ура», то теперь энтузиазма у конгрессменов заметно поубавилось. Рассмотрение перенесли на осень. В конце ноября палата представителей запросила юридический комитет, имеет ли палата право отвергнуть выделение средств. Заокеанская пресса осудила намерение русского царя истребовать у Америки деньги.
В качестве повода для проволочек американцы избрали так называемое «дело Перкинса». Еще в Крымскую войну некий Перкинс якобы устно договорился с российским послом о поставке в Россию пороха. Он намеревался поставить еще и партию ружей, но война закончилась. Ни пороха, ни ружей от Перкинса Россия так и не увидела. Но в 1858 году Перкинс решил поправить свои пошатнувшиеся дела и обратился в Верховный Суд США с иском к правительству России. Он пытался доказать, будто в ходе подготовки своих прожектов о поставке России так и не поставленного вооружения понес гигантские издержки. Россия категорически отвергла домогательства дельца. И американский суд практически отклонил иск Перкинса, оценив понесенный им ущерб всего лишь в 200 долларов, которые ему тогда же и были выданы за счет американской казны. Но в 1867 году предприимчивая вдова Перкинса, возможно не без подсказки из Вашингтона, оценила семейные убытки, понесенные по вине России, уже в 800 тысяч долларов. Америка нашла, наконец, повод избежать выплат России. И машина завертелась. Парламентарии принялись лоббировать идею о включении «российского долга» Перкинсам в счет уплаты за Аляску.