Пропаганда сочетается у Теленьева с мыслями о необходимости борьбы «против настоящего, существенного зла». В дискуссии с Маркин- соном, который всю свою жизнь посвятил войне с предрассудками, ложью и несправедливостью, Василий отстаивает мысль о том, что нельзя размениваться на мелочи, «напрасно тратить порох», необходимо «биться только против… в самом деле… великанов».[98] Поэтому он не может оправдать «бунта» Михаила Оглобина против матери («нельзя воевать с бабами») и признать плодотворной мелкую, кропотливую и «черную» работу Маркинсона по искоренению злоупотреблений.
О людях редкой рахметовской породы в романе Чернышевского сказано, что они — «цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли».[99] Эта мысль важна для уяснения всей концепции романа «Что делать?». Рахметовы предстают как руководящий авангард главного двигателя истории — широкого народного движения. Вот этой мысли о народе как двигателе истории и о «новых людях» как двигателях двигателя нет в романе Гирса «Старая и юная Россия». Это обстоятельство усиливает черты титанизма в характере Василия Теленьева, ставит народ в положение пассивной силы, исключает его из сюжета как силу действующую. Герой Гирса говорит с народом и думает о народе, служит ему, идет в народ. Но эти живые связи с народом не одушевлены мыслью о том, что именно в народе следует искать главную двигательную силу жизни. В ответ на призыв Теленьева к борьбе против «великанов» доктор Маркинсон, «подмигивая хитро глазом», говорит: «…ведь чтобы бороться с великанами, нужно быть и самому титаном».[100] Теленьев на это принципиальное замечание доктора никак не отзывается и тем доказывает отсутствие в своем идейном арсенале мыслей о решающей роли народа в борьбе с «великаном».
Нельзя прямолинейно объяснить героизацию образа революционера в русской прозе 70–х годов лишь влиянием «Исторических писем» (1868–1869) Лаврова. Сама теория «одиноких борющихся личностей»[101] как двигателей прогресса нуждается в объяснении особенностями русского демократического движения, обстоятельствами борьбы революционеров в допролетарский период. Героизация революционера этого периода известна и в зарубежных литературах, деятели которой не знали о существовании теории о «критически мыслящей личности». Подобная тенденция была известна и в русской прозе — в повести Бажина, которая появилась за несколько лет до «Исторических писем» Лаврова. Наконец, о титанизме Рахметова говорит и Чернышевский в записке для Некрасова и Пыпина. Бесспорно, что очень популярная в свое время теория Лаврова, а затем и характер народовольческой борьбы способствовали развитию героизации образа революционера. Но первопричина, объясняющая эту характерную тенденцию, лежит в иных фактах объективной действительности. Разгром революционных сил демократической интеллигенции 60–х годов, спад крестьянского движения, пассивность народа, стремление пересмотреть и переосмыслить идейное наследие, вдохновляющее первый демократический натиск, — вот что послужило источником появления не только «Исторических писем», но и художественных образов революционеров — титанов. Есть все основания сказать, что в обстановке спада и пассивности массового народного движения появляется тенденция к чрезмерной героизации и идеализации революционеров — одиночек. То же самое следует сказать и о случаях отрыва революционеров от народа. Особенности народнического революционного движения, например, поставили его деятелей далеко от народа, но тем героичнее они предстают в художественном и ином идеологическом отражении. Следует иметь в виду и другое, более общее обстоятельство, характеризующее отношения революционера и народа в период допролетарского освободительного движения. Революционер этого периода был стеснен в свободном выражении своих способностей. Он был лишен возможности проявить свои действия в народе. Это в конечном счете и привело к трагедии борьбы без народа, столь глубоко изображенной Степняком- Кравчинским в романе «Андрей Кожухов». Герой Гирса еще очень далек от этой трагической развязки. Но он поставлен в такие отношения к народу, что для него вполне возможна в будущем и такая развязка.