Ни одна из партий не находилась в хорошей форме, поэтому вопрос в политической области стоял так: у какой из них положение лучше? Лейбористы полагали, что они имеют превосходство, поскольку у них появился новый лидер и поскольку в пассиве у Тэтчер — экономические неурядицы. Результаты опроса общественного мнения, проведенного сразу после избрания Фута лидером лейбористов, показали, что, отвечая на вопрос, кого бы вы предпочли видеть премьер-министром, большинство опрошенных отдало предпочтение Футу, который опередил Тэтчер на пять процентов. Как установило агентство «Маркет энд опинион рисерч интернэшнл», люди считали, что он придерживается «весьма крайних взглядов», но «теснее связан с простыми людьми», чем премьер-министр. Тэтчер, случалось, недооценивали и раньше. Это не подрывало ее решимости, но верным ли курсом ведет она государственный корабль? Экономический спад углублялся, охватив весь мир. Не было никаких признаков того, что проводимая Тэтчер экономическая политика приносит результаты и стабилизирует положение в стране. Критические голоса звучали все громче.
Лейбористы не могли бы выбрать более выгодного для Мэгги и ее консервативной партии времени для того, чтобы совершить акт политического самоубийства, оставив нерешенными свои внутрипартийные разногласия и избрав лидером Майкла Фута. Тэтчер, сократившая государственные расходы и отказавшаяся спасать нерентабельные предприятия, с тревогой наблюдала за ростом безработицы. К февралю 1981 года не имело работы более чем 2,4 миллиона англичан, 10 процентов рабочей силы страны — худшего положения не бывало со времен кризиса 1929-го—1930-х годов. Однажды, когда Тэтчер пришла в палату общин в черном костюме, парламентарий-лейборист Уильям Хамилтон спросил у нее: «Не по причине ли трагедии безработицы мой достопочтенный коллега носит траур?» Назавтра, одетая в светло-серый костюм с белым бантом, она показала, что не собирается отступать. Правительства, возглавляемые ее предшественниками, «обращались в бегство», когда положение ухудшалось, но на сей раз этого не будет. «Я не намерена в нерешительности хвататься то за одно средство достижения цели, то за другое», — заявила она {1}.
На Тэтчер оказывалось все более сильное давление с целью убедить ее повернуть назад в своей политике, увеличить налогообложение и повысить государственные расходы, с тем чтобы сократить очереди безработных. Вильсон, Хит, Каллаган — все поступали так. Каждый из них через два года после начала экономической реформы, когда вызванные ею тяготы болезненно затрагивали всю систему, совершал поворот на 180 градусов, и это было одной из причин, почему Англия оказалась в столь тяжелом положении теперь. Тэтчер не желала уступать, и Рональд Миллар написал для нее по этому случаю одну из лучших своих реплик. «Поворачивайте назад, если хотите. Женщину нельзя повернуть вспять» {2}