— Прости, Айв, — сказала она, когда он принес воду. — Я тебя разбудила…
Голос ее звучал уже спокойнее. Но вот руки все еще дрожали. Ему пришлось взять их в свои и поднести стакан к ее губам.
— Тебе приснился страшный сон?
Вода освежила ее пересохшее горло.
— Должно быть, так. Спасибо. — Она была смущена тем, что сама не может держать стакан.
Айвор поставил его на ночной столик и присел на кровать рядом с ней.
— Расскажи мне…
Она пренебрежительно повела плечами:
— Отнесем это на счет трудного дня и пиццы.
Очень твердо и очень нежно он взял ее лицо в свои ладони. Свет, все еще падающий из двери ванной, создавал в комнате уютный полумрак. Но даже и сейчас было заметно, как она бледна.
— Нет, Милли. Я не могу просто так это отбросить. И ты меня не заставишь. Ты кричала и плакала. — Она попыталась отвернуться, но он не позволил. — Ты все еще дрожишь. Я могу быть таким же упрямым, как ты, а сейчас — даже еще упрямее.
— У меня был кошмар. — Ей хотелось укусить его, но не было сил. — Бывают же у людей кошмары!
— А этот кошмар тебе часто снится?
— Никогда не снился. — Она подняла усталую руку и запустила себе в волосы. — Не помню такого. Не знаю, что его вызвало.
Ему казалось, что он знает. И казалось, что она тоже знает.
— У тебя есть ночная рубашка или что-нибудь в этом роде? Ты замерзла.
— Сейчас найду.
— Ты только скажи где, я достану.
Он встал и, открыв нужный ящик, вытащил первое, что попалось под руку. Прежде чем натянуть это на нее, он увидел, что у него в руках мужская нижняя рубашка большого размера.
— Отличное у вас белье, лейтенант.
— Оно очень удобно.
Он разгладил на ней рубашку и заботливо подоткнул подушку, словно мать больному ребенку.
Она нахмурилась:
— Не хочу, чтобы меня баловали.
— Ничего, переживешь.
Довольный тем, что устроил ее с максимальными удобствами, он натянул джинсы. Нам надо поговорить, решил он, усаживаясь рядом с ней. Хочет она того или нет. Айвор взял ее руку и посмотрел в глаза.
— Этот кошмар… он был о том, как тебя изнасиловали, не правда ли?
Ее пальцы в его руке напряглись.
— Я ведь тебе говорил, что слышал, как ты разговаривала с Рут.
Она, собрав всю волю, приказала своим пальцам расслабиться, но они оставались твердыми и холодными.
— Это было очень давно. Сейчас не стоит вспоминать.
— Стоит, если ты и сейчас просыпаешься с криком. Надо вернуться в прошлое, — мягко продолжал он. — Только таким образом ты сможешь избавиться от навязчивых воспоминаний.
— Ну хорошо. Так что же?
— Доверься мне, Милли, — тихо попросил он, вглядываясь в ее лицо. — Позволь мне помочь.