— Слава Богу, что подавил. — Она села перед машинкой. — Послушай, хотя это и небольшое утешение, но я верю, что сам он Рут не трогал. Бьюсь об заклад, психиатрическая экспертиза подтвердит это: импотенция, сопровождаемая ненавистью к женщинам и страстью к эротическим зрелищам.
— Да, ему нравилось подглядывать… — Найт уже успел остыть. Камилла была права: что случилось, того уж не вернешь.
— И зашибать деньги на своем хобби, — добавила она. — В один прекрасный день он нанял оператора и двоих захудалых актеров и начал бизнес, угощая других по собственному вкусу. Надо отдать ему должное: коллекция порноальбомов у него отличная. Все в антикварных переплетах, с шелковыми завязками.
— В камере она ему не понадобится. — Он положил руки ей на плечи. Ты хорошо поработала, Милли. Очень хорошо.
— Я всегда так работаю. — Она изучающе взглянула на него через плечо. Теперь надо было решить, что делать с Айвором. — Послушай, Найт, я сейчас должна перелопатить всю эту гору бумаг, а потом мне понадобится небольшая передышка. Идет?
— Конечно. Я слышал, сегодня у Темплтонов затевают пир горой. Ты к нему готова?
— Еще бы! Там и увидимся.
— Хорошо. — Он наклонился и прижался губами к ее волосам. — Я люблю тебя, Милли!
Она подождала, пока за ним захлопнулась дверь. Я знаю, мысленно ответила она. Я тоже люблю тебя.
Она пошла навестить Рут. Надо было приободрить девочку и ее семью. Айвор просил ее об этом и сам заходил к ним. Но Камилла чувствовала, что Рут важно было поговорить именно с ней.
— Мы вам навеки обязаны. — Синтия стояла, обняв дочь одной рукой, словно боялась потерять ее во второй раз. — У меня нет слов, чтобы выразить вам всю нашу благодарность.
— Я… — У Камиллы чуть не вырвалось, что она лишь выполняла свою работу, но это было бы нетактично. — Вам надо только заботиться друг о друге.
— Мы теперь только этим и занимаемся. — Синтия прижалась щекой к лицу Рут. — Завтра мы уезжаем домой.
— Мы обратились в семейную консультацию, — сказала Рут Камилле. — И я… я собираюсь вступить в группу поддержки жертв изнасилования. Правда, немного боюсь.
— Правильно, ты и должна немного бояться.
Кивнув, Рут посмотрела на мать.
— Мама, можно… я бы хотела немножко поговорить с тетей… с мисс Паркер.
— Ну конечно! — Синтия до последнего мгновения обнимала девочку. — Я пойду в вестибюль, встречу папу, когда он придет с мороженым.
— Спасибо. — Рут выждала, пока мать не вышла из комнаты. — Папа до сих пор не знает, как говорить о том, что со мной случилось. Ему страшно тяжело.
— Он любит тебя. Дай ему время.
— Он плачет. — Глаза Рут тоже наполнились слезами. — Раньше я никогда не видела, чтобы он плакал. Я думала, он всегда слишком занят своей работой и всякими делами, чтобы заботиться обо мне. Я была дурочкой, что убежала. — Выпалив это, она глубоко вздохнула. — Я думала, они не понимают меня, не понимают, чего я хочу. Теперь я вижу, как ранила их. Такое никогда не повторится!