, а еще через несколько лет, как он считает, я буду готов стать сенатором.
— А еще в один прекрасный день — президентом наших старых добрых Соединенных Штатов! Это он тебе тоже обещал? — презрительно рассмеялась Катарин. — Но единственное, что тебе не удастся, так это стать первым президентом-католиком в этой стране. Кое-кто успел тебя опередить[17].
— Ну, тогда я, возможно, буду вторым, — парировал Райан, а потом, смутившись, беспокойно заворочался в кресле и взял в руки чашку с кофе.
Ник с большим интересом прислушивался к этому разговору. Он заметил, что Райан выглядел взволнованным и намного менее уверенным в себе, чем обычно. Перегнувшись через столик, Ник взял сигарету и, прикуривая, искоса взглянул на Катарин, которая кипела от злости, но внешне хорошо владела собой. Ему многое стало ясно, Ник встретился глазами с Франческой, которая молила его взглядом вмешаться. Было хорошо заметно, насколько она взволнована происходящим. Ник выпрямился в кресле и громко спросил:
— Как вы отнесетесь к рюмке коньяка, Райан, и еще чашечке кофе? Катарин? Франческа?
— Спасибо, Ник, но, боюсь, что я уже опаздываю. Мне еще надо заехать в «Карлайл» за вещами. — Он взглянул на часы. — Уже больше четырех.
Ухватившись за благовидный предлог прекратить неприятный разговор, Франческа поднялась с места.
— Думаю, что нам действительно пора ехать, Ник. Спасибо за чудесный завтрак.
Пробормотав: «Увидимся позднее дома, дорогая», она поцеловала Катарин и заторопилась к выходу. Катарин, кивнув ей на прощание, обратилась к Нику:
— А я, пожалуй, выпью коньяка. Налей мне, пожалуйста, Ник.
— Сказано — сделано, — отозвался Ник и, взяв Франческу под руку, повел ее из сада в дом.
Райан тоже встал и подошел к Катарин, положил ей руки на плечи и поцеловал в голову.
— Пожалуйста, не дуйся, Кэти, это единственное, о чем я тебя прошу.
Она промолчала, и Райан торопливо проговорил:
— Эта неделя в Нью-Йорке была чудесной. И я обязательно приеду на твою премьеру. Буду стоять в проходе и любоваться своей необыкновенной красавицей сестрой.
Катарин решительно стряхнула с себя охватившие ее огорчение и разочарование. Слишком долго в прошлом они были разлучены с братом, чтобы рисковать потерять его снова. Зачем ей настраивать его против себя? Чем ближе они будут друг к другу, тем сильнее она сможет влиять на него. Просияв своей неподражаемой улыбкой, Катарин встала и обняла брата.
— Приезжай лучше к самому началу спектакля, дорогой. Счастливого пути, береги себя.
— Я был уверен, что ты поймешь меня, Кэти, — повеселел Райан. — И ты тоже береги себя и не работай так много, — велел он ей и поспешил в дом.