Аборигены умирали каждый день. Десятками, а то и больше. А к концу стройки их почти не осталось. Впрочем, похоже, что так и было задумано!
Запомнилось Курту еще одно событие. Спустя неделю после гибели базы в лагере завоевателей приземлился летательный аппарат. Из него синие солдаты вытащили нескольких истерзанных пытками тевтонов в лохмотьях, оставшихся от мундиров. Судя по цвету ткани, один из них оказался офицером, остальные – рядовые. Скорее всего это были уцелевшие защитники какого-то форта. Несчастных поставили на колени, а потом кто-то в черном мундире мечом снес головы пленным, причем каждый особо удачный удар синемундирники встречали громкими криками и аплодисментами. Закончив казнь, одетый в черное палач удалился, поклонившись на прощание…
Было еще одно событие, также запавшее в душу Вальдхайму. В один из дней, когда строительство уже близилось к концу, по Небесной Нити на землю спустилась кабина орбитального лифта, из которого в сопровождении множества охранников, одетых в черные мундиры (такие же, как у чужака, убившего пленных тевтонов), появился невысокий мужчина, облаченный в длиннополое одеяние с очень широкими рукавами, края которых касались земли. Судя по оказываемому приезжему почету, это был высокопоставленный господин. Через два дня он улетел…
Выпив уже остывший настой, Курт еще раз пробежался по данным, копируемым на памятный кристалл раухера[18] люгера, затем проверил напоследок охранные системы бункера и улегся спать. У него имелось уже достаточно информации о чужаках, и теперь ее было жизненно важно доставить на Новую Тевтонию…
Утро началось необычно. Прежде всего, Вальдхайм проснулся от того, что сработала сигнализация: кто-то вошел в периметр, контролируемый датчиками. И не просто вошел – там, где побывал неизвестный, оповещатели отключались! Причем наглухо. Создавалось полное ощущение того, что их уничтожают. Чужаки?!
Парень торопливо облачился в привычный маскировочный доспех, ругая себя за то, что затянул с возвращением на Новую Тевтонию. Теперь важные сведения, собранные ценой стольких тевтонских жизней, так и погибнут, и грош им цена! Мельком бросил взгляд на выкрашенный в алый цвет рубильник системы самоликвидации убежища. Если это чужаки, он будет драться до последнего, а потом замкнет механизм системы самоуничтожения. Она не электрическая, так что вуку-вуку, если тот окажется среди врагов, захватчикам не поможет…
Тяжелая «крысобойка» удобно легла в армированную чешуйками металлопласта перчатку. Курт осторожно прильнул к окулярам обычного оптического перископа, обозревая окрестности бункера. Мгновенно отшатнулся назад, схватившись за рукоятку тесака, потом опомнился и вновь заглянул в перископ – прямо напротив тщательно замаскированного люка сидел абориген. Очень старый. Очень худой. И этот чернокожий шрехт был самым настоящим вуку-вуку. Впрочем, худоба его объяснялась легко: поглощение электричества требовало колоссальных затрат биологической энергии. Но не это поразило тевтона.