Бабушка перестала грызть ноготь и посмотрела на внучку сверху вниз.
Грейс попыталась улыбнуться, но у нее получилось не очень хорошо.
Затем бабушка сделала нечто совершенно удивительное: она наклонилась и взяла Грейс на руки.
Девочка так удивилась, что охнула. Она бы тоже обняла бабушку, но все закончилось так быстро, что Грейс едва успела моргнуть, прежде чем бабушка прошептала:
— Спокойной ночи, Грейси. Сладких снов.
Как все странно! Грейс бочком подошла к отцу и сунула ручку в задний карман его брюк просто так, чтобы быть ближе. Тогда он взял ее на руки и понес в ванную. Там он помог ей почистить зубы, приготовиться ко сну. Когда она переоделась в пижамку, он уложил ее в кровать и сам сел рядом.
В комнате царил беспорядок, повсюду валялись игрушки, а теплое одеяло лежало бесформенной горой в ногах. Папа тщательно расправил одеяло и укрыл Грейс.
— Ты почитаешь мне «Таинственный сад»?
— Не сегодня, принцесса.
«Спроси у него».
— Что? — сердито прошептала Грейс своему запястью.
— Почему ты разговариваешь с Ариэль, когда я здесь? — спросил папа, хмурясь.
— Ей кажется, у нас происходит что-то странное.
— Вот как? И что это, по ее мнению?
— Что это? — спросила Грейс у зеркальца, но Ариэль исчезла. — Наверное, она пошла спать.
Папа отстегнул ремешок на запястье Грейс.
— А нельзя ей сегодня поспать со мной? — пробормотала Грейс. Это была старая песня, и Грейс вовсе не ожидала, что ей это позволят, но спросить-то нужно.
— Ты знаешь правила. Она спит на тумбочке.
Отец растянулся на узкой кровати, положив под голову вместо подушки большого мишку. Грейс прижалась к отцу и взглянула ему в лицо:
— Папа!
Он погладил ее по головке.
— Что, Грейси?
— Кто такая Лекси?
Его рука замерла.
— Лекси — твоя мама.
Грейси села в кровати. Вот это новость!
— Что?
— Лекси — твоя мама, Грейс.
— Вот это да, — сказала Грейс. — Она шпионка?
— Нет, милая, не шпионка.
— Тогда астронавт?
— Нет.
Грейс это не понравилось, но она не поняла почему.
— А где она была?
— Она была… занята. Лучше ты эти вопросы задай ей.
— Я смогу задать ей вопросы?
— Она хочет с тобой повидаться, Грейси.
— Правда? — В душе у Грейс шевельнулось что-то новое. Блестящее, как фольга, и сияющее, как корона на день рождения. — Она по мне скучала?
— Думаю, да, — ответил он.
— Вот это да, — снова повторила Грейс, пытаясь представить, каково это иметь маму, которая будет все о тебе знать и все равно любить. Наконец Грейс станет как другие дети.
Но почему же мама оставила ее? И долго она здесь пробудет? Что, если ей не понравится Грейс? Что, если…
— Папа, — позвала Грейс, — а почему ты грустный?