— Мама, что ты говоришь! У нас никогда не было тому доказательств! — тихо проговорила Эннети.
— Их и не могло быть! — возмутилась Кэролин.
Оставив мать, Эннети подошла к Кэролин, сердито шурша юбками.
— Ты имела наглость заявиться сюда, чтобы мучить нас расспросами! Убирайся туда, откуда пришла! То, о чем ты спрашиваешь, давно кануло в прошлое!
— Если вы откажетесь помочь мне, то я найду других, более сговорчивых людей, — промолвила Кэролин. — Неужели вы хотите, чтобы я напоминала людям, как вы, тетя Верити, спорили с мамой о том, кто будет жить в Тимберхилле?
— Это не имеет никакого отношения к…
— Так почему тогда мы не укрылись от толпы у вас? — гневно вопросила Кэролин.
— Убирайся! — взвизгнула Верити.
Кэролин встревожилась, поняв, что теряет важный источник информации. Она попыталась сдержать себя, но это плохо ей удавалось.
— Что ж, в таком случае я разыщу первого ассистента моего отца, Джона Раснера. И спрошу его, что он знает о той ночи. И найду мать Катарины Эбей. Уж она-то расскажет мне все, что я хотела бы знать.
Эннети скривила лицо и, обхватив себя руками, отошла назад:
— Джон Раснер уехал из Юдоксии. Он пропал во время войны. А его отец испытывает одну лишь ненависть к семейству Адамс. Он ничего тебе не скажет. А его сестра, Элен, — дурочка.
Кэролин вздрогнула, ее слегка затошнило. Джон умер? Придет ли конец горестным известиям?
Не желание ли еще раз увидеть Джона Раснера, прошептать его имя заставило ее приехать в Тимберхилл? Не могло ли быть так, что те чувства, которые она испытывала к Эвану, на самом деле всего лишь помогали ей забыть страстную любовь, которая зародилась в ее сердце, когда ей было всего двенадцать, а потом превратилась в настоящее пламя?
Внезапно испугавшись Кэролин, Верити шагнула в ее сторону.
— Ты не должна была приезжать сюда! Люсиль Эбей ненавидит Тимберхилл и всех, кто там когда-либо жил! Сходи к ней, сходи! Потом весь день будешь переживать! А теперь послушай меня, Кэролин. Я предупреждаю тебя — так же, как в свое время предупреждала сестру. Орион Адамс был злым и опасным человеком. После него осталось много горя. И как его дочери тебе никто не обрадуется в этом городе. Ничто не забыто… не может быть забыто…
Задрожав от стыда и страха, Кэролин испытала невероятное желание убежать отсюда. Но она заставила себя стоять прямо и, стараясь взять себя в руки, повернулась к двум разгневанным женщинам.
— Расскажите мне, что случилось, и я немедленно уеду в Филадельфию!
— Ты такая же безмозглая дурочка, как и твоя покойная мать, — прошипела Верити, махнув на женщину рукой.