— Тогда уж не дура, а просто дуреха, — мягко поправила ее Рейвен.
Неожиданно Лизбет спросила:
— Наверное, ты так стреляешь, потому что наполовину индианка?
Рейвен едва не расхохоталась, однако в последний момент взяла себя в руки. Уж она-то знала, каково быть осмеянной.
— Какая разница, индианка ты или нет? Мне просто повезло, поскольку мой отчим хотел, чтобы я умела за себя постоять, и научил меня защищаться. И я благодарна ему за это.
— Я тоже. — Поколебавшись, Лизбет нерешительно добавила: — И, конечно, очень благодарна тебе.
— Я рада, что успела вовремя. — Сердце Рейвен радостно забилось в груди — наконец-то она услышала из уст Лизбет не только одобрение, но даже благодарность!
Душа Лизбет разрывалась под натиском чувств. И среди них был стыд. Однако говорить об этом девушка не могла. Позднее, в одиночестве, она непременно попытается во всем разобраться.
Некоторое время спустя Лизбет снова смущенно нарушила молчание:
— Как ты думаешь, смогла бы я когда-нибудь научиться стрелять так, как ты?
Рейвен ушам своим не поверила.
— Что ты сказала?
— Я сказала… — Лизбет судорожно сглотнула, — не научишь ли ты меня стрелять? И еще, может быть, скакать верхом… Эти дамские седла иногда такие неудобные.
— Н-ну, — замялась Рейвен, не зная, что и ответить. Затем рассмеялась и кивнула: — Конечно, научу!
Девушка начала объяснять, как сначала она научит Лизбет держать в руке револьвер, затем — стрелять из него. А потом, когда Лизбет как следует овладеет этой наукой, покажет, как быстро выхватывать оружие из кобуры.
— Еще я могла бы обучить тебя метать нож, — загорелась Рейвен.
Со всей искренностью Лизбет ответила:
— Я хотела бы научиться у тебя всему, потому что не хочу когда-нибудь снова оказаться в такой ситуации. — Представив, что те мужланы могли ее изнасиловать, девушка поежилась.
Рейвен протянула руку.
— Я очень рада, Лизбет. И надеюсь, что со временем мы все-таки сможем подружиться.
Лизбет замялась. Еще совсем недавно больше всего на свете ей хотелось, чтобы Рейвен никогда не вторгалась в ее жизнь. Сейчас же Рейвен протянула ей руку, а она почти пожала ее. Господи, что же с ней такое случилось? Впрочем, она знала ответ. Ведь благодаря Рейвен она спаслась от самого ужасного, что может подстерегать женщину.
Как же после этого она может ненавидеть свою спасительницу? Если бы не Рейвен, ее собственная жизнь уже никогда не стала бы прежней.
Затем Лизбет вспомнила о том, что терзало ей душу, и поняла: нужно обязательно успеть остановить Селену.
— Мне надо кое-что сделать, — сказала она и направилась к хлопковым полям.