Однако он будет наблюдать и попытается повлиять на нее. Неважно, что она просто выбросила его из головы. Он хотел, чтобы она думала о нем, — с такой же нежностью, с какой он думал о ней. Чтобы она вновь переживала минуты их близости и страсть, которую они испытали. Если он заставит ее вспоминать, значит, у него есть шанс выиграть эту изменчивую игру судьбы. Есть шанс остаться в живых.
«Вспоминай обо мне, Линда», — мысленно произнес он, надеясь, что она услышит его.
Он наблюдал, как они сели ужинать. На минуту Линда замерла, положив руки на стол и глядя в окно, туда, где он сидел. Он знал, что она не могла видеть его. Тень дюны скрывала его, а заходящее солнце было у него за спиной. Но она могла чувствовать его присутствие. Могла вспоминать.
Дурные события вызываются дурными причинами.
Аристофан
Джерри надела новую кружевную ночную рубашку и надушила запястья обеих рук, собираясь вывести Джона из его странного — зомбированного — состояния. Пусть он снова станет тем мужчиной, которого она полюбила. Она Должна узнать, что его гнетет. За пять месяцев, что они знакомы, она никогда не видела его таким подавленным.
Она посмотрела на себя в зеркало в ванной комнате, проверяя, нет ли морщин на бледной коже или признаков напряженности и беспокойства, и не увидела ничего необычного — только несколько седых волосков в черных, до плеч, прядях. Седые волосы она регулярно удаляла, ведь Джон так любил ее темную гриву.
Может быть, она слишком давила на него в последнее время, просила поскорее уехать из Сент-Огастина, от родителей, чтобы навестить Линду. Но, вероятно, вовсе не это угнетало его.
Джерри покачала головой. Нельзя так начинать совместную жизнь.
Войдя в спальню, она сразу почувствовала на себе его взгляд, хотя в комнате царил полумрак. Все лампы были погашены, горел только ночник, в комнате было очень холодно. Видимо, кондиционер был включен на большую мощность.
— Джон?
— Я здесь.
Послышался скрип кровати, потом она увидела фигуру, он шел к ней — высокий и сильный в слабом свете ночника.
Она замерла, сжав руки, внезапно ей стало страшно, мурашки побежали по коже.
— Я хотела поговорить с тобой, если не возражаешь.
— Потом. — Он привлек ее к себе, руки у него оказались холодными, холоднее, чем воздух в комнате.
— У тебя замерзли руки!
— Можешь согреть их! — Он крепче прижал ее к себе.
Она прильнула к нему, и он словно железным обручем сдавил ее.
— Ты сегодня настроен очень агрессивно, правда? — Ей хотелось превратить все в шутку.
— Почему бы и нет?
— Для такой агрессивности нет оснований. Мне кажется, ты переменился, вот об этом я и хотела поговорить.