Он засмеялся, потом его смех резко оборвался, и в комнате повисла тишина.
— Может быть, тебе понравится, что я переменился. Вероятно, тебе уже надоело каждую ночь спать с одним и тем же Джоном.
— Ты знаешь, что это не так.
Его руки скользнули по ее спине, он прижал ее к своему возбужденному телу.
— Неужели ты хочешь провести всю ночь в разговорах? Можно найти занятие поинтереснее.
Она попыталась отодвинуться от него.
— Да, но я только хотела…
Он впился в ее рот, как стервятник бросается на беззащитного ягненка, — жадно раздвинул ее губы, зубы коснулись ее зубов, она почувствовала вкус крови и слабый привкус алкоголя. Значит, он выпил. Но ведь раньше он никогда не пил на ночь.
Он не старался соблазнить ее, наоборот, он почти истязал ее своими поцелуями, и она не чувствовала никакого возбуждения.
— Джон! Прекрати! Ты пугаешь меня.
— Разве это не возбуждает тебя, Джерри? Разве тебе не хочется немного позабавиться? — Он снова прижал ее к себе, стал взасос целовать ее шею, и она подумала, что завтра на шее останутся следы от его поцелуев.
Сердце у нее заколотилось, легким не хватало воздуха.
— Нет! Джон, остановись!
— Ты не можешь требовать от мужчины, чтобы он остановился, когда ты надела такую соблазнительную рубашку и благоухаешь, словно распускающаяся роза. Женщины, которые пользуются такими средствами, любят подразнить мужчину. Их называют приставалами, разве ты не знаешь?
— Нет. Я не приставала. — Сейчас ей вовсе не хотелось дразнить его, ей нужно было, чтобы он был просто повнимательнее.
— Давай представим, что я — грабитель и пират, а ты — моя военная добыча.
— Нет…
Он снова стал терзать ее поцелуями, ей показалось, что он заткнул ей рот своим требовательным языком и ртом. Одной рукой он коснулся ее груди, стал мять ее, зажав сосок между пальцами. Другой рукой он крепко прижал ее к своей возбужденной плоти, так что она не могла пошевелиться.
— Тебе нравится. Смотри, как ты поддаешься мне.
— Нет, мне это не нравится. Ты причиняешь мне боль.
— Между болью и наслаждением почти нет разницы.
— Нет!
— Я так долго ждал этого, — прошептал он, касаясь губами ее шеи.
— Дня не прошло! — воскликнула Джерри.
— Прошла целая вечность.
Схватив ее за кисти, он бросил ее на кровать и упал сверху. Под тяжестью его тела она почувствовала себя мертвой бабочкой, которую пришпилили булавкой. Кровать протестующе заскрипела, изголовье слабо пискнуло.
— Не делай этого, Джон. Не веди себя так.
Хватая ртом ее грудь, он стал сосать ее через тонкую ткань рубашки, пока его плоть не восстала. Тогда он стиснул ее бедра, подминая ее под себя, пока его плоть не коснулась ее плоти.