Разве этот кошмар не может повториться?
Линда начала вспоминать свой сон. Уильям занимался с ней любовью — губами и руками давая ей такое облегчение, какого она еще не испытывала. Очевидно, во сне не только он любил ее. Ее трусики были влажными, колени дрожали от сильного напряжения. Гифф, вероятно, заметил, как затвердели ее соски под тонкой рубашкой. Неужели он был здесь, когда она испытывала такое удовлетворение, освобождение от своего мучительного желания?
Разве только во сне она испытала наслаждение, дошла до конца? Или Гифф…
— Линда, я только хотел успокоить тебя.
Нет, это не он. Это Уильям, все было во сне. Она потерла виски дрожащими пальцами.
— Как ты попал в дом?
Гифф достал ключ из кармана джинсов.
— Ты плохо спрятала его. Я нашел его рядом с горшком с геранью на веранде.
Он говорил спокойно, сохраняя самообладание, но в его словах ей послышался укор. Конечно, он считал, что она выбрала не самое удачное место для того, чтобы спрятать ключ. Очень ненадежное место. Очевидно, он прав.
Линда потерла глаза и пригладила волосы.
— И все же я не понимаю…
Она вздрогнула, почувствовав его прикосновение. Он двигался так тихо, что она не заметила, как он подошел. Ей очень хотелось, чтобы он обнял и успокоил ее, но подозрения мучили ее — как он мог услышать ее крик, если не стоял под окном?
— Я бродил по берегу, расстроенный, что ты прогнала меня прочь вчера вечером. Оказавшись рядом с твоим домом, я услышал твой крик и понял, что должен прийти к тебе.
— Почему? — тихо спросила она. Ей хотелось верить ему.
— Ты не захотела выслушать меня вчера, — мягко заметил Гифф. — Не веришь, когда я говорю, что самое важное для меня: чтобы ты была счастлива.
Она отвернулась к окну, в темном окне его фигура отражалась, как в зеркале.
— Не знаю, чему верить, — с отчаянием воскликнула она.
— Верь мне, Линда. Я не причиню тебе вреда. Разреши мне прогнать твои ночные кошмары.
— Ты не сможешь.
— Смогу.
— Как? Скажи, как ты сможешь прогнать их? Ты даже не знаешь, что я видела во сне.
Он спокойно смотрел на нее, и это спокойствие завораживало и одновременно выводило ее из себя.
— Почему ты думаешь, что сможешь что-то сделать? — снова спросила она.
— Не знаю. Знаю только одно: если ты доверишься мне, я смогу помочь тебе.
— Я не знаю!
— Ты знаешь. — Он положил теплые ладони ей на плечи, провел по рукам. Не в силах сдержаться, она закрыла глаза и прижалась к его сильной груди. Ей хотелось спрятаться в его объятиях, хотелось верить, что он и есть ее призрачный любовник. Ей казалось, что она растворяется в его сексуальной сущности, вся отдаваясь ему.