Она закусила губу. Это было так соблазнительно. Маленькая trattoria[8], которую упомянул Джино, — «Аттика Раньери», — была ее любимым местом, там в небольшом садике они несколько раз ужинали и танцевали. Это была часть волшебства уходящего лета — лета, с которым Джейн не хотела расставаться. Как много счастливых дней они провели вдвоем. Таких, как, например, тот, когда они с Джино, взявшись за руки, бродили по пустынным улочкам и площадям, было воскресенье, стояла ужасная жара, и было похоже, что все, кроме них двоих, уехали из Рима. Джейн тогда не могла вырваться из города, потому что встречала прилетающий в шесть часов самолет из Лондона, а Джино решил остаться с ней, и они провели незабываемый день, весь пронизанный солнечным светом.
Она вздохнула:
— Я… не могу, Джино. Я очень хочу, но работа важнее… по крайней мере, пока я не закончила.
— Ах, Джейн, ты англичанка до мозга костей… такая педантичная и сознательная. Прямо-таки маленькая школьная учительница, которая всегда знает, что хорошо для нее… и для меня. — Джино пожал плечами. — Мы это изменим, вот увидишь. — Он вручил подошедшему официанту несколько лир. — Пошли.
— Прости, — сказала Джейн. — Ты ведь все понимаешь, правда?
Джино покачал головой:
— Нет, я не понимаю. Я не понимаю, как люди могут всегда ставить долг превыше удовольствия. Наверное, это английский стиль жизни. — Он взял ее за руку. — Пойдем к машине… я оставил ее чуть дальше.
— Нет. Не беспокойся. Я пройдусь.
— Тогда я пойду с тобой.
Виа Флавия находилась неподалеку, сразу за Виа делла Скрофа, и уже совсем скоро они подошли к дому с потрескавшейся штукатуркой, где располагалась ее квартира.
Джино взял ее руки в свои.
— Сейчас мы скажем друг другу arrivederci[9]. Но я скоро увижу тебя, cara. Позвони мне в офис и скажи, как вы договорились с синьором Бальдони.
— Да, конечно.
— Мы увидимся снова, когда ты мне позвонишь. — Джино нахмурился и старался не смотреть ей в глаза. — Я сейчас не… знаю точно своих планов. Кое-какие… семейные обязательства. Понимаешь? Моя мать, на этой неделе она возвращается из Форте де Марми.
— Понимаю, — сказала Джейн.
Джино, который редко говорил о своей семье, рассказывал ей, что его мать вдова; что он и его брат Марио работали в семейной компании, которая занималась производством шелка и текстиля. Марио был женат, и его жена Тина и двое детей проводили лето на вилле Форте-де-Марми вместе с синьорой Абетти. Иногда по выходным Джино ездил навещать их, а один раз провел там целую неделю, но, когда Джейн встретила его по возвращении, он сказал ей, что на сей раз «было слишком много семьи».