«Я не чуфырница», – обижается Алла Викториновна и руки ее летают все быстрее и быстрее.
– Баба, – говорит о наболевшем Аглая. – Меня мама в туалете заперла. Сегодня.
– Да ладно, – сомневается в истинности внучкиных слов Алла Викториновна. – Не могла тебя мама в туалете запереть, спорим?
– Спорим! – бьется об заклад девочка, а потом через секунду идет на попятную: – Она только сначала меня заперла, а потом – отперла. Но я не вышла…
– Это почему же ты не вышла? – удивляется Алла Викториновна и выключает ночник.
– Не выключай! – требует Аглая и натягивает на голову одеяло.
– Я всегда выключаю, – парирует бабушка.
– Все равно не выключай, потому что темно!
– А под одеялом тебе не темно?
– Темно, – соглашается девочка и высовывает голову наружу. – Все равно не выключай, а то как в туалете.
– А ты что, в темноте сидела?
– Да, – подтверждает Аглая и снова лезет под одеяло.
– А чего не вышла тогда?
– Мама сказала извиниться, а я не извинилась. Пока не извинилась, выходить нельзя.
– А по-моему, тебе просто нравится сидеть в туалете.
– Не нравится, – отклонила бабкино предположение девочка.
– Совсем?
– Совсем! Ну, чуть-чуть только, когда можно там прятаться.
– Так темно же?! – ловит блох Алла Викториновна.
– Нет, – зевает Аглая. – Когда сама прячешься, звезду видно.
– Лампочку? – не сразу понимает внучкину логику Алла Викториновна.
– Нет, звезду. Пойдем, покажу. – Девочка слезает с дивана и тащит бабку к двери. – Ложись, – приказывает Аглая и укладывается на пол первая. Алле Викториновне не остается ничего другого, как бухнуться рядом.
– Смотри, – внучка указывает на пробивающуюся под дверью полоску света.
– Ну… – по-прежнему не понимает бабушка.
– Вот так смотри, – жмурится девочка и прищуривает глаза: полоска света растягивается в тонкий луч, который при сильном зажмуривании то двоится, то троится, то вообще сияет звездой. – Поняла?
– Поняла, – признается Алла Викториновна и поднимается с пола. – Я тоже так умею.
– Ты? – сомневается Аглая.
– Я, – убеждает ее Алла Викториновна и направляется в постель. – Давай спать.
Девочка вскакивает, подбегает к дивану, плюхается на бабкино место и встает на лопатки:
– «Березка». Можешь?
– Нет, – отказывается Алла Викториновна изображать акробатический номер и снова тянется к лампе, чтобы наконец ликвидировать источник света.
– Не выключай! – снова останавливает бабку девочка и щурит глаза. – Делай так же. Смотри!
Алла Викториновна послушно таращит на свет сощуренные глаза и неожиданно догадывается до смысла фразы – «и звездочки в глазах». В глазах были уже не только рождественские звездочки, а неоновые пятна флуоресцентного желто-зелено-голубого оттенка.