Еще помнится, как, возвращаясь из особого отдела, лейтенант выговаривал свободным от дежурства за плохие записи, – а попробуй успеть за одуряющей морзянкой, которую на слух-то не всегда уловишь…
При этом лейтенант проходился в адрес курсов и вспоминал прежний состав полка, почти наполовину оставшийся там, за проливом…
И почему-то врезался в память скакун чистых кровей в белых чулочках и с ослепительным пятном на лбу…
Каждое утро и каждый вечер его водили по ипподрому, а возле трибуны всегда стоял усатый генерал в бурке…
Лошадь грациозно подымала ноги, встряхивала гривой, поводила хвостом…
Жеребец и в последний вечер перед отступлением тоже делал положенные для тренинга круги…
Лейтенант Ремезов перепрыгнул через перила, сбежал по ступенькам к машине и, запнувшись о растяжку антенны, качнулся всем корпусом вперед, в последний момент поймал ручку открытой двери и заглянул в будку станции.
– Кончайте к чертовой матери! Приказано свернуть РУК! В двадцать три ноль-ноль выступаем!
– У двадцатого связь пропала!..
– Я же сказал: сворачивайте, времени в обрез! Где аккумуляторщик?
– Санушкин в роту пошел, в мастерские.
– Мастерские!.. Наверное, ищет, что плохо лежит!
Лейтенант взобрался в будку, захлопнул дверь.
– Боец Коржина, получите у старшины сухой паек.
Зинка выключила приемник, не торопясь убрала в ящик столика журнал и карандаш, спрятала наушники.
Лейтенант вытащил из угла пустой вещмешок и протянул сердитой Зинке.
Она почти выдернула широкие лямки из командирских рук, плечом надавила дверь и стала осторожно спускаться – и вот ее голова, последний раз мелькнув на фоне закатного неба, провалилась в сумрак.
Наташа, сдвинув наушники, смотрела в проем двери и как будто не могла насмотреться на силуэт трибуны, над которой обвис флаг.
– Что же с конем будет, Натка?
Верочка уронила журнал.
– Такой красавец, ну прямо сказочный, – а, Натка?
– Пристрелят, наверное…
Наташа сняла наушники.
– Чтобы фрицам не достался.
– Жалко конягу…
– Отставить!
Лейтенант Ремезов обернулся на подножке.
– Сюсюкать будем потом, выполняйте приказ.
Шофер завел мотор.
Откуда-то нарисовался запыхавшийся Санушкин – на этот раз без добычи.
Зинка вернулась с полным вещевым мешком продуктов.
Лейтенант занял место в кабине.
К школе, к месту общего сбора, успели вовремя.
Колонна машин начала движение, но по двору все еще кто-то бегал, топоча сапогами и матерясь.
Девчонки прилипли к окошку будки.
Колонна казалась бесконечной.
Мимо передвижного контрольного узла проплывали темные силуэты грузовиков и тягачей.
Не обращая внимания на тягомотное, едва уловимое следование по трассе, Зинка и Санушкин принялись за содержимое вещмешка.