На следующий день вор заскочил с барахлом домой к матери.
Семья ужинала.
Астроном чистил яйцо, одновременно просматривал газету и косил глазом на телевизор.
Шестилетний Валерик отхватывал по ягодке с увесистой виноградной грозди, высоко подкидывал их и ловил широко раскрытым ртом.
На кухне мать в стереонаушниках вынимала из духовки поджаристый пирог.
Согнала пирог с листа на стол, и он, шлепнув толстым краем, запáрил рядом с кассетным магнитофоном.
– Как успехи, фарцовщик? – астроном развернул газету. – Фельетон мощный. Одного начальника раскрутили. Теперь наверняка вылетит…
Вор стоял, прислонившись к косяку, не раздеваясь, только сняв шапку.
– Мамка тебя женить хочет, – Валерик качнулся на стуле и погнался за укатившейся виноградиной.
– Давно пора, – астроном густо посолил яйцо. – Проходи… Сейчас «Международная панорама» будет…
– Кто это к нам пришел? – мать вынесла блюдо с нарезанными кусками рыбного пирога, вернулась на кухню за наушниками и магнитофоном. – А, ты… Обещал вроде к семи…
– Я сумку под вешалкой оставлю… Через три дня заскочу…
– Хоть завтра, – мать подошла ближе. – Надеюсь, на этот раз не старье. А то в прошлом месяце намучилась. Знаешь, какие у нас девочки разборчивые… Кстати… Совсем забыла… Вот тебе адресок. Марина в курсе. Можешь даже прямо сейчас. Запомни: Марина… Не упускай своего счастья…
– Астроном машину-то продал?
– Опомнился… Мы уже третий месяц на новой ездим…
– Привет девочкам!
Вор спускался по лестнице мимо высоких мрачных дверей и как наяву видел мать у стола: приладила на крутую «химку» наушники, врубила маг и начала раскладывать пирог по тарелкам…
Как он любил в детстве рыбный пирог с острым запахом лаврового листа…
Пока съедал верхнюю тонкую корку, маслянистый рис падал крупинками на скатерть…
Марина не пустила его в квартиру.
Он стоял на площадке возле узкой батареи, курил и думал, что напрасно приехал сюда.
– Извини, – она сбежала по ступенькам, натягивая замшевые перчатки. – Но ты так не вовремя, так не вовремя…
– Сказала бы сразу…
– Нашел дуру. Ты бы во второй раз ни за что не заявился… Что, не так?
– А почему не вовремя? – он придержал дверь подъезда, и когда она прошла мимо, задев его плечом, заметил крошечную рубиновую сережку.
– Много будешь знать – скоро состаришься…
Они молча, под ручку, добрели до почты. За окнами люди стояли в очередь за посылками. Темные силуэты метались в глубине к телефонным кабинам и понуро возвращались.