Скрипнули кожаные петли на входной двери (руки не доходят смазать) и бодрый голос Агрипины спросил, — Хозяева, есть кто дома?
С кухни откликнулась Марфа. — Заходи.
Лекарка вошла, склонив голову, а когда разогнулась, то увидела меня и ребенка, сидящими в обнимку за столом. По лицу скользнула мимолетная улыбка, она подняла пальцы ко лбу и, перекрестившись на икону, ушла на женскую половину. Простой сарафан, что-то похожее на жилет с двумя рядами блестящих пуговиц. Волосы забраны под простой белый платок. Одна рука свободна, в другой корзинка с туесками, свертками, кулечками. Эдакая аптечка на вынос, видимо принесла новую порцию «гербария»
Буквально через минуту она вышла уже с пустыми руками, подошла и села напротив. — Горло не болит?
Я склонился вперед и поманил пальцем, когда она нагнулась, от неё одуряющее вкусно пахло разнотравьем, сказал, — Выходи за меня замуж.
Агрипина медленно выпрямилась, села с совершенно прямой спиной. Внимательно всмотрелась мне в лицо и склонила голову немного на бок. Задумчиво, как будто разговаривая с собой, произнесла, — Вроде жара нет, лихоманки не видать, а Федор не в себе… Рано он встал, ему еще надобно полежать малость.
И взгляд у неё такой серьезный, под стать тону… Да только вокруг зеленых глаз, собрались лучистые морщинки, говорящие о другом…
— Федор, едрить твой корешок, ты со мной поедешь? Али тут… — Высказался и замолчал, наш бодрый хозяин, увидев сидящую напротив меня Агрипину. Она повернулась и поздоровалась, — Здрав будь, Дядя Никодим, а я тетушке травок для болящего принесла.
— Это надобно… Агрипа. — Тон у него, вдруг стал язвенным, — А у тебя никаких таких, травок нету…
Он прошел к столу, присел на лавку рядом с ней и ткнул пальцем в меня. — От ветра в голове у Федьки.
— Как же, есть такие, от них правда, живот слабнет. — И на полном серьезе, стала перечислять. Я даже поверил сначала, пока не увидел, что она улыбается. Потом провернулась ко мне — Ну раз говорить начал, можешь ехать. Парнишку токмо здесь оставь, его малость полечить надобно.
И протянула руки, чтоб забрать «Одуванчика» Он слез с моих коленей на пол, подошел к ней и безбоязненно позволил ей, усадить рядом с собой, да еще и прижался к ней…
Я попытался спросить, — Что с ним? — как ни странно, но она поняла, свистяще — шипящие звуки.
— Догляд за ним плохой был, отощал малость, да слабоват он как-то, не по нраву мне это. Не сумлевайся, с ним все будет хорошо.
С кухни вышла Маша, держа кружку, над которой поднимался пар. Пора пить очередную порцию «отравы» если бы не мед, хрен бы, хоть глоток сделать смог. Такая горечь, несусветная. У меня от одной только мысли, скулы сводит и рот наполняется тягучей слюной.