Серена смутилась.
— Ну, я знаю, что у него, по крайней мере, два грузовика; он говорил, что в Ирландию отправляются два грузовика и четыре водителя.
Мари тихо засмеялась.
— В его компании восемнадцать грузовых платформ. Двенадцать тягачей. Пятнадцать служащих. Машины стоят на старой заброшенной сортировочной станции в Райвлине. Конторы Холта размещаются в зданиях железнодорожной станции — в конторе начальника станции и в бывшей билетной кассе. В скором времени Холт собирается открыть еще один филиал — на этот раз в Мидлендсе, на границе между графствами Дербишир и Стаффордшир. Проект уже одобрен. Он намеревается нанять еще двадцать работников.
Серена так и открыла рот, изумленно глядя на Мари.
— Откуда тебе все это известно?
— Как-никак Холт мой племянник, дорогая. Он частенько наведывается в Уинтерсгилл поболтать со мной, — рассмеялась Мари, качая головой. — Твой отец и Холт скроены на один манер. Оба целеустремленные, трезвомыслящие, несгибаемые. И тот и другой привыкли вкладывать душу в любое дело. Это волевые, глубоко порядочные люди. Таких не стыдно любить. Холт тоже любит тебя, Серена. И не позволяй никому убедить тебя в обратном.
Девушка медленно поднялась со стула и выпрямилась — статная, высокая, горделивая.
— Я верю тебе, — наконец промолвила она. — Но факт остается фактом: куртка с капюшоном висит в чулане Холта.
— В жизни не видела, чтобы Холт надевал куртку с капюшоном.
— Я тоже. — Серена, стоявшая боком, резко повернулась к Мари. — Но ведь это ничего не доказывает, верно?
Мари тоже встала.
— Поедем в Уинтерсгилл, — повторила она свое приглашение. — Хотя бы на одну ночь.
— Не могу.
Серена скорбно взмахнула руками.
— Но спать тебе где-то надо.
— Отправлюсь в тот дом.
— Где нет ни кровати, ни мебели, ни чашек с блюдцами. Будь благоразумна, Серена. Поехали, переночуешь в Уинтерсгилле, и если к утру не изменишь решения, мы с тобой вместе начнем приводить дом в порядок. — Внезапно Мари пришла в голову идея. — Кстати, если хочешь, можешь забрать из Уинтерсгилла кое-какую мебель для своего нового жилища. На чердаке груды всего — в том числе и твои вещи. Там есть и письменный стол, и деревянная кровать, и еще много такого, что могло бы тебе пригодиться.
— На чердаке?
Мари кивнула.
— Макс сложил там и вещи твоей матери. — Ее лицо омрачилось. — Я хотела их выбросить, но он сказал, что, возможно, ты когда-нибудь пожелаешь взять что-то из этих вещей.
— Вещи матери?
Мари пожала плечами.
— Драгоценности! Старинный ящик-секретер викторианской эпохи! Даже, кажется, сундук с одеждой.