После ужина, предоставив дамам заниматься своими делами, он незаметно вышел из дома и пустился заново открывать для себя окрестности, по которым когда-то бродил вместе с Линн. Он с грустью вспоминал то счастливое время, когда, оказавшись в обществе Тейлора и его жены, едва ли не впервые в жизни почувствовал себя членом одной большой и дружной семьи. Почему он не может изгнать из своей души демонов, чтобы вместе с Линн наслаждаться жизнью?
Нет, думал он, поворачивая к дому, демоны не оставили его. Они по-прежнему терзают его душу, не давая забыть о том, что Линн была ему неверна, что обманула его. Они потешались, издевались над ним, когда Линн на его глазах брала сына на руки, и сердце его разрывалось на части всякий раз, когда он видел перед собой этот плод ее измены.
И в тот вечер он снова позволил демонам одержать верх над рассудком. Он снова причинил ей боль. Приехать сюда было безумием. Он должен оставить ее, это будет самое лучшее, что он может сделать. Клифф нащупал в кармане ключи от машины.
Может быть, сесть в машину и уехать? А Луиза потом отправила бы ему его вещи по почте. Она будет только рада.
А Линн? Что почувствует она, когда, проснувшись утром, обнаружит, что он исчез? Будет ли она тосковать по нему или испытает лишь облегчение?
Он посмотрел на балкон, который соединял его и ее комнаты, и смутно различил знакомый силуэт. Она сидела в кресле на балконе, склонив голову. Над книгой? Нет, слишком темно. Что же она делает? Думает? Плачет? Молится?
Неожиданно, словно почувствовав на себе его пристальный взгляд, она посмотрела вниз и увидела его. У него перехватило дыхание, он хотел что-то сказать, но спазм сдавил горло. Линн встала, и некоторое время они смотрели друг на друга, не произнося ни звука. Затем она повернулась и исчезла в комнате, захлопнув за собой дверь.
Клифф поднялся на крыльцо, увидел диван-качалку, который Луиза предусмотрительно смазала, и опустился на него. Он чувствовал себя раздавленным, опустошенным, как чувствует себя человек, которому только что отвесили пощечину — заслуженную пощечину. Догадывается ли Линн, захлопывая перед ним дверь, что творится у него на душе?
Он сидел, откинувшись на спинку дивана, и вспоминал, как качал на качелях Аманду, вспоминал огненную копну ее волос, ее смеющиеся синие глаза, ее ангельский алый ротик, вспоминал, как она улыбалась ему. Линн сказала, что хочет удочерить девочку. Потому что любит ее. Любит ее просто так, без всяких условий, и не только потому, что она дочь ее покойного брата.
Клифф чувствовал, что и он мог бы полюбить девочку. Так почему же не Майкла?