— Вот как? — Он привлек Линн к себе и приник к ее губам долгим поцелуем. — Боишься, что во время тихого часа тебе будет одиноко?
— Наверняка.
Поглощенные поцелуем, который грозил вылиться во что-то гораздо большее, они не заметили, как открылась дверь и на пороге возникла фигура миссис Грэм.
— Прошу прощения, — сказала она. — Я вовсе не хотела вам мешать. — Выражение ее лица свидетельствовало об обратном. — Луиза сегодня забыла поменять мне полотенца, и я хотела поговорить с ней об этом.
— Миссис Грэм, Лу последние две недели занята консервированием, — пустилась в объяснения Линн. — Кажется, в этом году все созрело одновременно. Вы можете сами брать чистые полотенца, как только они вам понадобятся. По-моему, я уже говорила об этом. Все-таки это не отель, где вы вправе рассчитывать на ежедневное комнатное обслуживание.
Миссис Грэм громко фыркнула и удалилась.
— Об этом я тоже хотел поговорить с тобой, — сказал Клифф. — Нам не нужны деньги, которые ты получаешь с жильцов. Я хочу, чтобы это был наш дом и чтобы меня не отвлекали, когда я целую свою жену.
Линн рассмеялась.
— Дети отвлекают куда чаще, нежели жильцы.
Однако в душе она понимала, что он прав. Им нужен свой дом, в котором бы жили только они. Она окинула задумчивым взглядом детскую комнату, посмотрела в окно, где возились у малиновых кустов довольные друг другом и жизнью Луиза и Аманда, посмотрела на Майкла, который сосредоточенно вертел в руках мяч. Линн представила, что будет с ее старушками, если она закроет пансион, или продаст дом, или наймет управляющего, которому не будет дела до их причуд и капризов.
Нет слов, ей нелегко решиться на то, чтобы уехать отсюда, но она понимала, что им нужен свой дом.
— Да, — согласилась она. — Нам действительно нужен дом, в котором жили бы только мы.
Клифф чуть наклонил голову и поцеловал ее, языком разомкнув ей губы и утонув в желанной влаге. Линн блаженно застонала и затрепетала в его руках, груди ее приподнялись и отвердели.
— Линн... — пробормотал Клифф, переводя дыхание. — Боже мой, женщина, что ты со мной делаешь? Идем наверх...
— Па-па, коняшка! — произнес требовательный голосок и повторил: — Коняшка, па-па!
Они разомкнули объятия, и их взорам предстал Майкл, оседлавший ногу Клиффа и вцепившийся ручонками в его джинсы.
Клифф бережно взял мальчика за руки, закинул ногу на ногу и принялся подбрасывать его, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее.
На глаза Линн навернулись слезы, но она поспешила смахнуть их ладонью. Она ни в коем случае не должна пропустить этот первый, еще спонтанный момент близости, возникшей между отцом и сыном, должна видеть, как Клифф крепко зажмурился и стиснул зубы, чтобы сдержать обуревавшие его эмоции.