Сергей Матрешкин
Осколки-2
Посвящается T.L. и _IN_.
Существование "таланта данного от Бога"
я поставлю под сомнение, в виду сомнительности
самого факта существования Бога.
А. Варум.
Все мы немножко люди.
В. Рыбаков.
1.
Переливающаяся из светло-голубого в синий и обратно, тугая струя билась о каменное дно, и осколки разбитых капель, поднимаясь высоко вверх, влажной пылью оседали на скалистый выступ перед самым водопадом. Джил отступил на несколько шагов от края. Почувствовав касание к своему прозрачному стрылу он обернулся, успев заметить в ее стрыльях желтые огоньки восхищения.
- Что ты говоришь?
- Красиво. Спасибо, что привел меня сюда. Я никогда раньше не была так высоко. Даже голова закружилась. Сверху все выглядит иначе.
- Уже пора возвращаться. - Его стрылья промокнулись зеленовато-темной дрожью. - Hо я хочу поговорить с тобой. Поговорить о будущем и о нас. О нашем с тобой будущем.
Лита вспыхнула ярким румянцем. Еще когда они взбирались на скалу Отрока, пробираясь сквозь дурманящие заросли крапинника, она чувствовала что Джил собирается что-то сказать. Стрылья его то и дело меняли окраску, как-будто он пытался скрыть свои мысли и настроение, красивые фасеточные глаза прятали внутри себя сумрак волнения, а серые коженяки иногда вздымались, становясь еще больше.
- Через два дня я пройду обряд. Через два дня я стану совершенно взрослым. - Он остановился, не зная как продолжить. Мысли, так четко и логично выстраивавшиеся в слова, когда он был наедине с собой, теперь разбегались, и ускоренное биение крови высушивало горло и заставляло неровно подрагивать стрылья и усик. Он вздохнул и решился. - Вообщем, Лит, я люблю тебя и прошу, чтобы ты жила в моем доме. Вот.
Лита замерла, чувствуя как у нее перехватило дыхание. Все три года дружбы с Джилом она была влюблена в него, но никогда не позволяла себе даже подумать, что он, самый сильный и умный из всей молодежи Города, сын Младшего Hаставника, победитель последнего Побега, признается ей в любви и - у нее еще сильнее закружилась голова - предложит жить в его доме. Лита в нерешительности посмотрела на равнодушно расплескивающий красоту водопад. Потом подняла глаза на Джила.
- Милый... - Стрылья ее засветились тихим розовым светом. Любимый... Родной... - Джил сделал шаг ей навстречу и схватил ее руки в свои.
- Значит, да?
- Да... Да... Тысячу раз - да.
Их усики вытянулись вверх - длинный толстый мужской и, чуть поменьше и изящней - женский. Потом они качнулись друг к другу, и медленно, впервые познавая радость поцелуя, свились в одну причудливую винтовую скульптуру.
