Зеленый обманчивый парус - Алберт Бэл

Зеленый обманчивый парус

В этой удивительной книге вы откроете мир новых возможностей и историй, где каждый персонаж и событие приносят с собой неповторимую глубину и интригу. Автор волшебным образом сочетает элементы фантазии, приключения и человеческих драм, создавая непередаваемую атмосферу, в которой каждая страница — это путешествие в неизведанные миры. Поднимите книгу и готовьтесь погрузиться в мир, где слова становятся живыми, а истории оживают перед вашими глазами.

Читать Зеленый обманчивый парус (Бэл) полностью

АЛБЕРТ БЭЛ

ЗЕЛЕНЫЙ ОБМАНЧИВЫЙ ПАРУС

На сухом суку сидел ворон, сойка паслась на рябине; возвращаясь с работы Артур подобрал в орешнике спелые, ядреные орехи; один такой положишь на зуб - он легко расколется надвое, а язык защиплет от горькой корочки. Светло-серые семена тимофеевки, темно-бурые тминные семена облипали босые, в осенней росе намокшие ноги, по ним ползали муравьи впрочем, Артуру до них не было дела.

И земле, наверно, до меня нет дела, подумалось ему Но я вижу муравьев так, может, и земля меня видит?

Как путь муравья коротка твоя жизнь, как путь ореха к острым зубам; срывай же орехи в сладком лесу ершистые кисти, горькие ядра - земля следит за тобою глазами природы.

Слева и справа - в изголовье и в изножье - лежа ло по камню. Тускло-зеленые кольца бронзовели на пальцах женского скелета, янтарное ожерелье змеилось округ шеи. Беличьей кисточкой, чуть дыша, выметал он вековую пыль из глазниц...

Почти два месяца он не видел своей Анны- ему бы думать про то, как свидятся, как обнимутся как любить станут друг друга, а он думал о том, что его Анныня была бы недурна и в желтых песках могильника по прошествии многих столетий, но весь вопрос: для кого?

Десятка два островных домишек разбрелись по берегу пресноводного озерца у подошвы холма. Клонились к воде серебристые ивы, поодаль дрожали осины вечернее солнце янтарем залило крытые дранкою крыши.

По колено забредя в озерцо, умывалась женщина.

У нее была прекрасная фигура, ни у кого на острове не было такой фигуры. Платье тесно облегало бедра. Женщина нагнулась, высоко заголились крепкие точеные ноги.

Гибкие травы бабьего лета опутали шаги Артура, прямо в жар его бросило, так и хотелось обернуться, хотелось еще посмотреть.

На той стороне в зеркальной воде серебрились ивы.

Таких ног не было ни у кого на острове. Таких ног не было даже у Анны. Анна, как тюльпан, вся стройна, удлиненна, а эта женщина - цветок клевера в пору цветения.

Да, заманчиво было бы сейчас услышать: "Артур, тебя в комнате ждет Анна, с вечерним паромом приехала!" Или: "Анна вышла тебе навстречу! Как это вы разминулись?"

Войдя в комнату, Артур увидел незнакомого мужчину, тот разговаривал с Фрицисом, начальником археологической экспедиции. В промасленных пальцах незнакомец держал папиросу. Когда он чуть наклонился, пожимая руку, от него повеяло кожаным сиденьем. Водитель - высокий, сутуловатый, такими бывают шоферы, отсидевшие за рулем долгие годы.

Артур устроился у печки на липовой колоде.

Люди путешествуют при жизни, деревья путешествуют только после смерти. Пока соки бродят в жилах серебристые ивы ждут ветра у воды, осины - на проселке, липы - во дворе. Ветер, почтальон осенний, как желтые марки, клеит янтарные листья на хмурые лбы, одно мгновение - и золотая печать на лбу; люди путешествуют, как заказные письма, судьбой рассылаемые, а деревья-скромники вершат свое благое зеленое дело; ничего не сулят деревья, никого не обольщают, никому не морочат голову, - деревья ждут деревьев, корни тянутся к сокам земли, человек ждет человека, дорога острой пилой отсекает корни, на липовой колоде сидит путешественник, путешественник сидит на путешественнике.