Недавно в зале Третьяковской галереи мы с приятелем остановились возле знаменитого полотна К.Д.Флавицкого «Княжна Тараканова в Петропавловской крепости во время наводнения». Княжна находится в каземате, стоит на постели, с выражением муки на лице прислонилась к стене: мутная вода хлещет через окно, уровень ее поднялся уже почти до самой постели, мыши бегут по подушке. Приятель, заговорив о впечатлении, которое производит картина, упрекнул художника, что он изобразил ситуацию ради драматизма: Тараканова умерла за два года до петербургского наводнения 1777 года.
— Флавицкий был историческим живописцем, — возразил я. — Вряд ли он мог довериться только легендам о гибели княжны… Картину он выставил в Академии художеств в 1864 году, к тому времени о Елизавете Таракановой появилось несколько публикаций.
За границей, в Париже и в Лондоне, о «русской принцессе» были книги раньше. Но имя Таракановой в России было окутано тайной. Следствие по ее делу вел петербургский генерал-губернатор князь Александр Михайлович Голицын, наставления ему давала сама Екатерина II. При всем усердии князя, при всех жестоких приемах допроса добиться, чтобы Тараканова «открыла» свое происхождение иначе, чем она рассказывала о себе в Европе, не удалось. Удивительный интерес к делу Таракановой проявил Александр I, затем, после его смерти, то есть после восстания декабристов, документы о Таракановой читал Николай I. И архив опять засекретили. Страсти вокруг картины Флавицкого разгорелись в очень неудобное для царского правительства время, сразу после отмены крепостного права, 4 апреля 1866 года, в царя Александра II у ворот Летнего сада в Петербурге стрелял Дмитрий Каракозов. Главноуправляющий вторым отделением императорской канцелярии граф Виктор Никитич Панин поспешил разъяснить публике: самозванка «не погибла во время наводнения, но скончалась от болезни в Петропавловской крепости 4-го декабря 1775 года». Историческая достоверность картины ловко ставилась под сомнение, живописец, мол, ошибался. Тем более что художник умер в сентябре 1866 года, за год до публикации доклада.
— Ты изучал биографию Флавицкого?.. — удивился приятель.
— Да нет, есть у меня знакомая по фамилии Тараканова, которая убеждена, что является праправнучкой княжны.
— Ну, знаешь ли! — приятель с возмущением отвернулся от меня. — Я историк и кое-что читал о самозваной дочери императрицы Елизаветы Петровны. У нее не было детей!
— Есть свидетельства, что Елизавета Петровна родила двух дочерей, возразил я. — Одну — от графа Разумовского, другую — от Ивана Шувалова. И если Тараканова, воспитанная за границей, объявила себя претенденткой на русский престол, то это не могло не возмутить Екатерину II, незаконно захватившую власть. Тем более что в России как раз бунтовал Пугачев, князь Радзивилл хотел силой оружия воссоединить Польщу. Естественно, Екатерина II дала указание командующему русским военным флотом, который находился в Ливорно, в Италии, схватить «самозванку» и привезти в Кронштадт. Орлову-Чесменскому это удалось. Он сумел обольстить девушку. В Петропавловском равелине она родила от него сына.
