| Daphne du Maurier | Дафна дю Морье |
| My Cousin Rachel | Моя кузина Рейчел |
| 1 | ГЛАВА ПЕРВАЯ |
| They used to hang men at Four Turnings in the old days. | В старину преступников вешали на перепутье Четырех Дорог. |
| Not anymore, though. | Но это было давно. |
| Now, when a murderer pays the penalty for his crime, he does so up at Bodmin, after fair trial at the Assizes. | Теперь убийца расплачивается за свое преступление в Бодмине на основании приговора, вынесенного судом присяжных. |
| That is, if the law convicts him, before his own conscience kills him. | Разумеется, если совесть не убьет его раньше. |
| It is better so. | Так лучше. |
| Like a surgical operation. | Похоже на хирургическую операцию. |
| And the body has decent burial, though a nameless grave. | Тело, как положено, предают земле, хоть и в безымянной могиле. |
| When I was a child it was otherwise. | В прежние времена было иначе. |
| I can remember as a little lad seeing a fellow hang in chains where the four roads meet. | Вспоминаю, как в детстве я видел человека, висящего в цепях там, где сходятся Четыре Дороги. |
| His face and body were blackened with tar for preservation. | Его лицо и тело были обмазаны смолой, чтобы он не сгнил слишком быстро. |
| He hung there for five weeks before they cut him down, and it was the fourth week that I saw him. | Он провисел пять недель, прежде чем его срезали; я видел его на исходе четвертой. |
| He swung between earth and sky upon his gibbet, or, as my cousin Ambrose told me, betwixt heaven and hell. | Он раскачивался на виселице между небом и землей, или, как сказал мой двоюродный брат Эмброз, между небесами и адом. |
| Heaven he would never achieve, and the hell that he had known was lost to him. | На небеса он все равно бы не попал, но и ад его жизни был для него потерян. |
| Ambrose prodded at the body with his stick. | Эмброз ткнул тело тростью. |
| I can see it now, moving with the wind like a weather vane on a rusty pivot, a poor scarecrow of what had been a man. | Как сейчас вижу: оно поворачивается от дуновения ветра, словно флюгер на ржавой оси, -жалкое пугало, некогда бывшее человеком. |
| The rain had rotted his breeches, if not his body, and strips of worsted drooped from his swollen limbs like pulpy paper. | Дождь сгноил его брюки, не одолев плоть, и лоскутья грубой шерстяной ткани, будто оберточная бумага, свисают с конечностей. |
| It was winter, and some passing joker had placed a sprig of holly in the torn vest for celebration. | Стояла зима, и какой-то шутник-прохожий сунул в разорванную фуфайку веточку остролиста. |
| Somehow, at seven years old, that seemed to me the final outrage, but I said nothing. |
