Стояло сентябрьское утро, ясное и теплое, когда пароход «Саратога» вошел в гавань Нью-Йорка. Он отправился в путь из Дублина. Его пассажирами были ирландцы, те самые люди, которые уже в течение столетия покидали свой остров и отправлялись за океан в поисках лучшей доли. Почти все пассажиры «Саратоги» были бедно одеты, и в карманах у них было пусто, зато в сердцах и в душах хватало надежд и много энергии. Сейчас путешественники «Саратоги» высыпали на палубу, чтобы взглянуть на свою новую родину.
А поглядеть было на что. Они уже миновали маленький островок, расположенный у входа в гавань. Статуя Свободы высилась над ними в утреннем небе, призывно протягивала людям свой факел надежды. Теперь перед ними развернулась панорама огромного города. На Манхэттене громоздились здания невиданной высоты, каких у себя на родине ирландцы никогда не видели. Это были знаменитые небоскребы, о которых они раньше только читали в газетах. Были видны улицы, полные автомобилей, и краны, подававшие кирпичи на площадки новых строек. Людям казалось, что эти краны говорили им: «Вам всем здесь найдется работа!»
Среди других пассажиров на палубе, возле самых поручней, стояла высокая женщина в недорогом черном пальто. Впрочем, она привлекала внимание даже и в своем неброском наряде, была из числа тех людей, на которых невольно оглядываются прохожие на улице, забитой народом. Она была уже немолода и, как видно, многое пережила. Но при этом держалась так, что ни у кого не могло возникнуть даже мысли о жалости по отношению к ней.
Женщина с интересом смотрела на город, открывавшийся перед ней. Взгляд ее был тверд. Она сознавала, что ее путь по этой новой земле не будет усыпан розами.
Когда-то эта женщина звалась Маргарет Маклеод, потом была известна, даже прославлена как Мата Хари. Теперь в ее кармане лежал паспорт, выданный в Дублине на имя Риты Мирбах. Но она не собиралась держаться за него, легко принимала новые имена.
— Как здорово!.. — услышала она. — Но страшно!
Рита глянула в сторону. Рядом с ней у поручней стояла миловидная девушка, значительно ниже и моложе ее. Рыжие волосы, молочно-белая кожа, кое-где покрытая конопушками, и синие глаза выдавали ее ирландское происхождение.
Рита вспомнила ее. Эта девушка пару раз была ее соседкой в столовой, пыталась с ней заговорить. Кажется, она даже называла свое имя, но тогда, в начале пути, Рита вся была словно замороженная. Ее мысли оставались в прошлом. Она недавно похоронила человека, которого называла своим мужем. Поэтому не ответила соседке и не запомнила ее имени.
