Сад чёрной розы

Тревога накапливалась медленно, как хроническая усталость, и достигла апогея 25 января — в мой день рождения. Настоящий, не из нового паспорта.

Я проснулась с тягостным ощущением безысходности. Вид румяной от утреннего мороза бабушки с тортом и скромным букетом фрезий его только усилил. Она обняла меня, коснувшись щеки холодными губами. Такая родная, искренне желающая порадовать. Пришлось улыбнуться, поблагодарить и традиционно проворчать:

— Спасибо! Не стоило. Нечего тут праздновать.

— Как это нечего?! Ты родилась! Замечательное событие — лучшее в моей жизни! Его обязательно нужно отметить!

— Знаешь ведь, я этого не люблю.

— Знаю, — она грустно улыбнулась и погладила меня по щеке. — А мы совсем немножко. Только чай с тортом попьём. У меня, к сожалению, всего полтора часа до поезда. Идём на кухню.

— Идём. Чемодан собрала?

Она недовольно поморщилась.

— Какой чемодан? Я вернусь через несколько дней. И вообще, может, не ехать? — взгляд зелёных глаз был виноватым. Переживала из-за того, что приходится оставлять меня одну в такой «особенный» день. — Хочешь, сдам билет?

Хочу. Чувство тревоги не позволяло расслабиться, но с поездкой оно точно не связано. Даже Дарина, по моей просьбе сделавшая раскладку на предстоящее путешествие, обещала только положительные переживания, а значит, оснований удерживать бабушку не было.

— Нет. Как же Антонина Борисовна? Она всю неделю телефон обрывала — уговаривала тебя приехать. А Надя? Они ведь ждут. Поезжай.

Антонина Борисовна — бабушкина подруга из Липецкой области. Мы жили там почти три года, и они очень сдружились. Жили, кстати, хорошо. Никто нас не искал, не преследовал. Просто однажды бабушка решила, что в целях безопасности пора поменять место жительства, но связь они поддерживают до сих пор.

В прошлом году, когда впервые появился Войнич, я отправила бабушку именно к ней. А на этих выходных единственная дочь Антонины Борисовны Надя выходила замуж. И, конечно, женщина очень рассчитывала на присутствие любимой подруги. Меня тоже приглашали, но шумные многолюдные мероприятия утомляют не меньше глубоких трансов. Пришлось отказаться.

— Как ты тут одна? Справишься? — она всегда это спрашивает, даже когда уезжает на пару дней. Это и раздражает и умиляет одновременно.

— Бабуль, я же не беспомощная малышка. Мне сегодня, между прочим, двадцать шесть исполнилось. Лучше о себе позаботься. В поезде выспись хорошенько, ты ведь после ночного дежурства. Одевайся там теплее, кури поменьше, и букет невесты постарайся поймать. На вокзал тебя Афанасий Кириллович повезёт?