Джонор Хиеф, погасив лампу, посмотрел в окно. На западе над деревьями догорала желтовато-розовая полоска зари. Скоро Эян опустится за горизонт, и в глубокой чистой синеве зажгутся неяркие звёзды Северной Улитки… Пока же — лишь одинокой искрой сиял Тиэлиракс, клонясь к закату. (И наверно, телескоп Герма уже наведён на него и систему спутников — как в ту ночь! Но теперь — большой, университетский, в горной обсерватории. Тот же, маленький — упакованный в ящик, ждал Герма в Тисаюме…)
А сам Джонор Хиеф опустил взгляд к плотно-зелёной стене деревьев на склоне за оградой — и задумался…
…Да — вот, казалось бы, всё сложилось заново! И стало забываться — что ещё недавно грозило их миру!
И видели уже Фиар и Донота — в тех лабораториях, где их когда-то увидел Джантар; и самого Джантара — за работой над статьями по разным вопросам истории (что так помогли приглушить в обществе лишние эмоции, направить энергию в иное русло!)…
А сейчас, этой ночью: Талир и Ратона — в экспедициях, в разных районах континента; Лартаяу — с Гермом в горной обсерватории; и, возможно — там, в Чхаинии, на ночной стороне планеты — ещё не ушли из университетских лабораторий Итагаро и Минакри…
И, однако… Складывалось — но не улеглось! Ещё вихрились отголоски событий…
Да — путь наименьших жертв. Да — речь шла о судьбе мира…
А теперь — об этом знают лишь они, горные жрецы — и немногие кроме них. Многие же — пережили шок, потеряли близких…
И им теперь — трудно справиться со своим подсознанием! Смириться — с тем, что знают, помнят! Над миром — носятся образы кошмаров…
Но неужели… Эта — угроза «отсроченного шока», «поиска виновных»!
Как и было — на Земле! В том мире иных измерений, откуда (тоже нелегко поверить) неведомыми путями явился сюда в критический момент истории… его, Джонора Хиефа, бывший ученик — Вин Барг!..
(Хотя так ли непроходима грань миров, если — возможно?
Но — тут, видимо, уже тайны, преждевременные для их мира…)
…Но — вспомнить, с чего начиналось! (И в самом ли деле — с этого?)
Тот день…
Все трое: он, Фан Бор и Санкумат — тут на нагорье, ещё в прежних телах. И вдруг, у всех — видение…
Какой-то зал суда: решалась участь группы детей…
И всё пронизано гневом, ненавистью — будто они совершили неслыханное в истории, чему вовсе нет аналогов! Вот и решалось: чего за это достойны! И даже — смутно проносились образы возможной кары: такие, что и не верилось, как в возможное всерьёз… Ведь подобного — не знала и древность…
Но — всё довершал сам приговор!
Джонор Хиеф помнил: как содрогнулись они все, трое, как не могли поверить!
