Ты звонишь мне как раз в тот момент, когда я рассчитываюсь с барменом за колу — хорошее средство от сонливости, стараясь одновременно отсчитать нужное количество центов и удержать теплую куртку, столь непривычную за последние полгода.
Ты звонишь и, робко поинтересовавшись, не сплю ли я, с надеждой вслушиваешься в трубку.
Я перекидываю свою ношу на другую руку, забираю колу, чья новая форма бутылки не слишком удобно умещается в пальцах, и отвечаю тебе:
— Нет, малыш.
Ты мне не веришь. Я не вижу тебя, но знаю, что сейчас происходит: покрепче перехватываешь телефон, поджимаешь под себя ноги, сминая кроватные простыни, и кусаешь губу. Ты всегда кусаешь ее, когда смущаешься или волнуешься. И особенно почему-то, когда говоришь со мной.
— Я знаю, что спишь… у вас два часа ночи… извини.
Я вслух соглашаюсь с тобой, мысленно сделав отметку на времени и так же мысленно, дабы не выдать своих намерений, поблагодарив тебя. Отхожу от бара, на ходу устраивая колу в кармане сумки для ноутбука, и опять повторяю, что не сплю. Занимаю один из бесконечных синих стульев, устроившихся по всему периметру зала ожидания — прямо напротив огромного табло вылетов и прилетов.
— Я не буду долго, — обещаешь ты, стараясь, словно бы подстраиваешься под атмосферу моей спальни, говорить тише, — мне просто надо было… надо было тебя услышать.
Солнышко мое. Ну конечно, конечно, я понимаю. Ты соскучилась?
Теряешься. Теряешься, не глядя на то, сколько раз я задавал тебе этот вопрос. После того, как дважды получала цветы после положительного ответа, почему-то все больше молчишь. Скромница моя…
— Очень, — однако сегодня отвечаешь. Не заставляешь меня ждать, не колеблешься. Словно бы смысл всего звонка только в этом слове.
Я улыбаюсь. Широко, нежно — на меня оглядываются пассажиры, сидящие рядом. У них хмурый вид и то, что среди ночи пришлось вылезать из постели и лететь куда-то, абсолютно не занимает. Они не понимают, что я лечу к тебе. Они не понимают, насколько можно быть счастливым — и время абсолютно не важно.
— Я тоже, Белла. Эти месяцы слишком долгие.
Ты соглашаешься. Быстро-быстро, не давая себе промолчать, шепчешь «Поддерживаю» и наверняка киваешь мне. Киваешь, оглянувшись, как обычно делаешь, на окно и смаргивая несвоевременную слезинку.
Я спрашиваю, как у тебя дела. Хочу отвлечь от темы, которая расстраивает, хочу поднять настроение. Сегодня вечером у тебя еще будет повод улыбнуться, любимая, но негоже весь оставшийся день плакать. Мне это не нравится.
Что? Вудди съел туфли? Твои? А, те красные… это не страшно. Когда я приеду, мы купим тебе новые. Он хороший пес, он не со зла — в конце концов, имеет право приобщаться к модным тенденциям.
