Моя жизнь в жизни. Том 2

К миру эстрадной песни я приобщился совершенно случайно. Просто болгарские друзья как-то пригласили меня погостить на очередном фестивале «Золотой Орфей», который ежегодно проходил на Солнечном берету, и там сразу же включили в жюри прессы — лишь потому, что ни одного советского журналиста, кроме занятых своей прямой работой телевизионщиков, в том году на фестивале не оказалось. Я согласился и — увлекся. Прошло немного времени — почувствовал, что становлюсь песенным «наркоманом». Нисколько не жалею об этом — все более и более плотное вхождение в этот мир принесло много радости и много неожиданных встреч.

В мире ежегодно проводятся десятки, а возможно, и сотни таких фестивалей, но для жителей «социалистического лагеря» доступными (по телевидению, разумеется) были только некоторые из тех, что в «лагере» и проводились. И еще, чуть позже, притом лишь в сокращенном варианте, — в Сан-Ремо. Причем из своих, «социалистических», в наиболее полной версии представал «Золотой Орфей». Даже свои, «братские» фестивали в Брашове, Братиславе или Дрездене представали у нас в весьма сокращенном виде. Так получалось скорее всего потому, что Болгарию воистину считали шестнадцатой республикой, в ее идейной непорочности никто не сомневался и наши участники почти всегда оказывались там в числе победителей. Поэтому, думаю, у слушателей-зрителей в Советском Союзе этот фестиваль не считался престижным, зато участники-конкурсанты, напротив, мечтали удостоиться высокой награды, ибо она весьма способствовала их дальнейшей карьере.

Между тем сам «Золотой Орфей», а не его призы, вполне соответствовал высоким фестивальным критериям. Ни советским чиновникам, ни публике в голову не приходило, как хочет Болгария оказаться «на уровне», разрушить созданный не по ее воле образ третьестепенной страны, задворок Европы. Всюду, где было можно (а на песенном фестивале как раз было можно: идеологический пресс там ощущался не так сильно), она старалась подчеркивать свое европейское первородство, свою принадлежность к цивилизованному сообществу и не уступать мировым стандартам. Участниками «Орфея» из «другого» мира оказывались обычно композиторы и певцы весьма среднего уровня: на высокие награды никто не рассчитывал, да и котировались они в свободном мире не очень-то высоко, зато на правах почетных гостей, со своими сольными концертами, там перебывали суперзвезды мировой эстрады. Денег на них не жалели — имидж фестиваля, а значит, в определенной мере и имидж страны, стоил дороже.