Я проснулся от резкого толчка, когда поезд, пыхтя, остановился на какой-то станции. Было два часа ночи. Еще четыре с половиной часа пути отделяли меня от возвращения домой.
Поезд тронулся, а я попытался снова заснуть под мерный перестук колес. Не удалось. Мысли, которые я старательно и довольно успешно гнал от себя столько лет, теперь навязчиво и неотступно лезли в голову.
Я уставился в окно. Струйки дождя змеились по грязному стеклу, освещаемые неверным светом придорожных фонарей. Дождь. Всегда дождь. Всем важным событиям в моей жизни сопутствовал дождь. Даже тогда, девять лет назад, когда я уехал (не уехал — сбежал) из дома, тоже шел дождь.
Девять лет… Мало ли? Много? Смотря, с чем сравнивать. Почти треть жизни, проведенная вдали от дома, в поисках — чего? Денег? Счастья? Развлечений? Что я искал? Что нашел?
От этих мыслей стало как-то паршиво на душе. Действительно, что? Сейчас я безуспешно пытался вспомнить, ради чего же все это было? Чего мне не хватало?
Тогда, в двадцать два года я заканчивал институт, живя совершенно беззаботной жизнью вместе с такой же беззаботной подругой. Мы были вместе и просто радовались — солнцу, дождю, друг другу, свободе, маячившей сразу за защитой дипломов. Мы радовались жизни, не думая о завтрашнем дне. Мы просто были счастливы… Никогда больше не испытывал я такого счастья, как тогда, живя с Кристиной.
Кристина… Довольно высокая стройная девушка с длинными волосами и большими-большими карими глазами. Она умела быть серьезной, но любила веселиться, умела злиться и удивительно быстро прощать. Умела быть холодной и жесткой, а на самом деле была нежной и заботливой. Правда только со мной, и очень редко.
Как часто я смотрел на нашу с ней фотку, которую успел прихватить тогда, собирая вещи, смотрел в ее глаза, полные любви, и вспоминал ее голос, руки, ее заразительный смех.
Любил ли я ее? Не знаю. Говорил, что люблю. Но всерьез не думал об этом. А она любила. Сильно и по-настоящему. Она все делала сильно и по-настоящему. И это немного пугало.
Крис не ждала от меня взаимности. Она просто старалась сделать меня счастливым. А я просто принимал это как должное. Я слишком мало ценил то, что она делала для меня. Я тогда вообще не задумывался о том, хорошо ли ей. Она веселилась вместе со мной. Мы гуляли по городу, ходили по крышам, ночевали в парках просто потому, что так веселее, и были абсолютно счастливы…
Она ни в чем не ограничивала мою свободу. И все мне прощала. Я изменял ей, приходил пьяным под утро, тратил все деньги, врал ей и часто обижал ее даже при посторонних. Я говорил ей такие вещи, за которые любому другому она, не задумываясь, дала бы по морде. А она прощала. Я как-то спросил ее, почему.
